Высоцкий Аркадий

БАБОЧКА НАД ГЕРБАРИЕМ

киносценарий

• Розы острые шипы
• Ей расчесывали косы.
• Слава доброму Дункану!

Она так хороша, особенно, когда сидит вот так у окна, за которым идет дождь. Уперев локти в подоконник, на кресле, поджав под себя ноги. Лицо у нее такое мягкое и взгляд ласков. Ее ласковые глаза следят за падением больших капель. Капли стекают с листа на лист и становятся все тяжелее. Они ломают листья и те падают с ними. Листья плывут по глади бассейна и их тени скользят следом, едва различимые на дне за толщей помутневшей от дождя воды...

На столе разбросаны сухие цветы и листья. Лежат толстые книги, разбухшие от вложенных меж страницами для просушки листьев и цветов. Наполовину готов гербарий на большом и белом листе картона.

Входит толстая деревенская женщина Маша с подносом. Она принесла на подносе высокий стакан с красным соком и порезанную ломтиками желтую грушу. Она ставит поднос на стол и Ольга, заметив движение в комнате, полуобернувшись, ласково улыбается Маше и снова поворачивает голову к окну и дождю. Маша выходит и тихо прикрывает за собой дверь.

Садовник Сережа- здоровый тридцатилетний мужчина в синем хлопчатобумажном костюме и прозрачном плаще из пленки появляется внизу и сачком вылавливает листву из бассейна.

- Сережа!- окликает его Ольга.- Не надо. Пусть так будет.

Сережа поднимает к ней свое малоподвижное лицо. Он совсем не похож на садовника. У него тяжелая нижняя челюсть и шея борца-тяжеловеса. Сережа пожимает плечами и уходит куда-то.

Ольга смотрит выше и видит за кронами сада луг и лес.

Через луг медленно движутся по тропинке две фигуры с корзинами. Ольга порывисто поднимается с кресла и выходит из комнаты.

Во дворе, стоя в плаще, она просит Олега отвезти ее в деревню. Олег, открыв капот белого кабриолета, возится в двигателе. На нем чистая спецовка. Олег похож на Сережу.

- Олег,- просит Ольга.- Дружок, уже без пятнадцати. Пора в церковь.

Олег кивает, закрывает капот и садится за руль. Ольга устраивается рядом. Машина, мягко покачиваясь, проезжает мимо бассейна и корта и покидает сад через раскрытые ворота в чугунной ограде.

В поле, за которым виднеется церковь и крыши деревни, они нагнали двух девушек с корзинками и Ольга сказала:

- Остановите, пожалуйста.

Машина остановилась и Ольга открыла дверцу. Девушки, охотно забравшись на заднее сидение кабриолета, показали восхищенной Ольге огромные мокрые грибы в своих корзинках. Дождь кончился, Олег нажал кнопку и тент опустился. Свежий ветер закружил растрепанные волосы девушек, а на голове у Ольги был красный берет под цвет плаща.

Машина прокатилась по древне, распугивая кур и гусей и, забрызгав грязью из под колес нахохлившегося в седле велосипедиста, остановилась у входа в церковь. Здесь паслось особенно много кур. Стайкой собрались одетые в темную одежду старушки с сердитыми лицами.

Ольга спросила у девушек, расставаясь с ними у ворот храма:

- Катенька, Танечка, давайте еще сходим после обеда. Вы корзинки дома освободите и Олег нас отвезет туда и обратно.

- Не. Мы больше не пойдем. Хочешь- купи грибы.

- Нет, это не интересно... Ну, ладно. Пока!

Ольга помахала пальцами своим подругам и, сняв красный берет, повязала косынку на голову. Берет она положила на сидение и пошла ко входу, по дороге, протянув старушкам заготовленную купюру.

Вот Ольга идет по лесу с корзинкой. На ней - модный охотничий костюм с кожанными ремешками и блестящими пряжками на сапожках и рукавах. На голове- красивая охотничья шапочка со значком. Слева, метрах в пятидесяти, ровно хрустит раздавленным валежником Сережа с корзинкой. Он равнодушно смотрит по сторонам, сшибая ногой незамеченный гриб. Олег, тоже вооруженный корзинкой, подходит и прикуривает у него.

Ольга видит толстое дерево и прячется за ствол.

Сережа и Олег в беспокойстве оглядываются по сторонам.

- Да, наверное, вперед ушла.- предполагает Сережа.

- Пошли быстрее.- торопит Олег, подхватывая корзину.

Они прибавляют шагу и скрываются за мелким ельником.

Ольга, радостно улыбаясь, спешит в противоположную сторону.

Раздвигая ветви, она собирает грибы, и, вдруг подняв голову, обнаруживает себя в чужом, незнакомом лесу. Здесь растут огромные деревья с толстыми желтыми стволами и ветви их сплетаются высоко над головой.

- Ау!- неуверенно зовет Ольга. Потом вспоминает про охотничий свисток и свистит в него. Замирает, прислушиваясь. Где-то кукует кукушка, шумят кроны над головой. Слышен скрип и шорох. Ольга начинает пятиться. Потом поворачивается и идет все быстрее, переходит на бег. Жесткий подлесок становится гуще. Ветви больно хлещат по лицу, сбивают охотничью шапочку. Прическа растрепалась. Лес редеет и расступается. С отчаянным лицом и слезами в глазах Ольга остановилась, тяжело дыша на краю леса. Поляна обрывается крутым склоном оврага. Внизу огромная панорама полей и перелесков, край которой теряется в тумане.

Ольга слышит выстрел и, обернувшись, безостановочно свистит в свисток. Из подлеска с перекошенными лицами и с дымящимися пистолетами в руках выбегают Сережа и Олег. Увидев Ольгу, они успокаиваются, убирают пистолеты и, делая вид, что ищут грибы, топчутся в подлеске, поглядывая на Ольгу изподлобья. Сережа подходит и протягивает ее шапочку.

- Вы потеряли...- говорит он, чуть задыхаясь от недавнего бега.

- Я хочу домой. Где машина?- ослабевшим голосом говорит Ольга.

- Крюк большой. Всю сопку обьезжать.- говорит Олег.- Может, дойдете полкилометра?

- Нет. Я не могу идти...

- Ну, тогда спускайтесь с Сергеем вниз к дороге.- пожав плечами, Олег исчезает в лесу.

Ольга подходит к краю оврага и пробует ногой почву склона.

- Помогите, Сережа...- говорит она.

Сережа вначале пытается помогать ей, держа за руку, но выходит очень неловко. Тогда он берет Ольгу на руки и легко, как ребенка, несет ее вниз. Лицо его выражает напряжение, осторожность и что-то еще, вроде гордости. Ольга смотрит в небо, на фоне которого проплывают ветки одиноких деревьев.

- Мы забыли грибы.- говорит Ольга.

- Я схожу. Вы не беспокойтесь.- говорит Сережа.

Вечером Ольга сидит так же, как утром, у раскрытого окна и напряженно вглядывается в темноту. На столе готовый гербарий. Остальные ветки и цветы убраны. За окном шелестит листва. Бьют внизу часы. Входит Маша с подносом, но в этот момент появляется за окном свет и раздается звук мотора. Ольга с радостным лицом и улыбающимися губами срывается с места и, подхватив гербарий и чуть не сбив с ног Машу, слетает по лестнице в большой хол с зеркалами, куда уже заходит через входные створчатые двери кто-то, одетый в широкий красивый светлый костюм, огромный и стремительный в движениях. Он в маске Мики-Мауса с большим саквояжем на плече.

Ольга прямо с лестницы бросается в его обьятья. Он, подхватив ее на лету, кружится вокруг себя, а она повисла, обхватив его руками за шею.

Он ставит ее на пол, снимает маску и говорит тихо, глядя на нее нежно и восторжено, как на чудесное тропическое растение:

- Добрый вечер, девочка.

- Смотри, что я сделала!- Ольга гордо показывает ему гербарий.

- Как красиво...

- А что ты привез? Ты привез сухих бабочек?- строго спрашивает Ольга, заглядывая в его саквояж.

- Конечно...- он дастает планшет с бабочками и стрекозами.

Ольга хлопает в ладоши.

- Какие хорошие! И яркие? Молодец.- она целует его.- Пойдем ужинать. Ты устал?

- Да, немного.

Они, обнявшись, поднимаются по лестнице. Олег в это время вносит в хол две большие сумки и корзину с фруктами. Поставив это у стены, хочет уйти.

- Э, наверх подними.- бросает через плечо Дункан.- Марии отдай, пусть занимается.

Дункан всегда говорит тихо, но отчетливо. И двигается он так же отчетливо и размеренно-быстро, не совершая ни одного лишнего движения.

Потом они сидят за столом. Маша прислуживает, поднося тарелки и приборы. Ольга любуется Дунканом. Ей очень нравится, как он слитно, одним движением успевает сразу сделать множество вещей. Например, он одной рукой берет хлеб, откусывает, другой солит суп, потом, ставит солонку, а другая рука уже успевает подать Ольге салфетку.

- Как у тебя это получается...- говорит Ольга с восхищением.

- Что, девочка?

- Нет, ничего...

- Грибы сколько стоят?

- Нисколько. Я сама.

- Ты?! Какая умница! Очень вкусно.

Потом они отправляются в комнату и Дункан достает остальные подарки. Это в основном небольшие отрезы ткани, цветная бумага, фланкончик хороших духов, тонкие кисточки для рисования и цветные мелки. Ольга радуется.

Потом он ложится в постель, одев очки и раскрыв газету. На нем нем яркая пижама. Ольга сидит у зеркала трюмо и расчесывает свои волнистые волосы.

- Ну, как у тебя дела?- спрашивает Ольга.

- Нормально.

- Ну, расскажи какие-нибудь новости.

- Какие?

- Ну, любые.

Дункан читает из газеты:

- В последние дни котировки на европейской площадке не проявляют тенденции к снижению. Если в Лондонском клубе не отреагируют на инетервенцию йены, индекс доу-джонса может существенно... Ты следишь?

Ольга откладывает гребешок и садится на постель рядом с Дунканом.

- Ну, послушай. Что ты думаешь вообще о художественном кино? Ну, давай, лучше поговорим об этом.

Дункан улыбается.

- Ну, о кино, которое можно снимать самостоятельно.- увлеченно обьясняет Ольга.- Я размышляю об этом уже несколько дней. Если иметь небольшую кинокамеру и большой запас пленки, я могла бы попробовать снимать некоторые фильмы, так, как я их вижу.

- Замечательно.- говорит Дункан.

- Вот видишь, ты понимаешь, хотя ты и не увлечен этим. Я написала уже четыре сценария. Вот самый интересный...- она быстро достала вложенные в книгу исписанные листки.- Так... Ну, я не стану подробно тебе читать все. Здесь рассказано о встречи двух людей на лесной тропинке. Совершенно случайно встретились два человека и они даже не знакомы, но что-то за эту секунду успевает произойти... Так, как будто, они узнали друг друга, но точно не помнят, где они встречались. Я уже все придумала. Одним будет наш садовник, Сережа. У него очень непроницаемое лицо. На таком лице заметно любое движение. Это будет интересно. Теперь надо найти второго человека. Им может быть будешь ты. Но у тебя много времени отнимает твоя работа. Поэтому я подумала про Алешу. Знаешь Алешу?

- Какой именно Алеша?- спрашивает ласково Дункан.

- Ну, тот, который работает на конюшне. Он зять Маши. Такой высокий молодой крестьянин с синей надписью на руке. Он будет скакать на коне по лесу и встретит Сережу, идущего по делам с садовой лопатой. И, представляешь, сразу становится всем ясно, что они уже где-то встречались! Может быть не в этой жизни... Но скорее, в этой.

Дункан смотрит на нее и не слушает, или не понимает, о чем она говорит. Но он видит прекрасное милое лицо Ольги, ее серьезные и печальные глаза. И он одной рукой выключает торшер, а другой обнимает и притягивает к себе Ольгу.

- Но мне обязательно нужна кинокамера.- горячо шепчет Ольга.- Только не очень большая и тяжелая, чтобы можно было с ней передвигаться свободно, и если понадобится, чтобы Олег смог забраться с ней на вершину дерева.

- Хорошо, девочка.- говорит в темноте его ласковый голос.

• То-ли речи, то-ли взор,
• То-ли ночи легкий трепет.
• Королева, обернись!..

Нет, в самом деле. Она прекрасна, когда в новом парчевом халате сидит у окна за очередным гербарием, в котором она так красиво разместила бабочек и стрекоз. Уже вечер, но в этот вечер она не ждет Дункана. Гербарий только начат, до возвращения Дункана несколько дней. Ольга вдыхает ночной свежий воздух, пропитанный запахами сада и близкого луга. Маша приносит на подносе ужин и Ольга мимолетно улыбается ей.

- Я не хочу печеных яблок. Очень сладко. Оставьте, Машенька, только сок. Я уже сейчас буду ложиться.

- Спокойной ночи.- говорит Маша.

- Спокойной ночи, Машенька.

Маша уходит. Ольга пьет чай, сидя у окна, и ест хрустящее яблоко.

Выйдя из душа, она открывает дверь спальни, где светится мягкий зеленый торшер. Скинув халат, Ольга одевает нежную модную сорочку и подходит к окну, чтобы закрыть занавеску.

За окном колышатся ветки сада, освещенные желтым фонарем. Ольга вглядывается в темноту. Ей чудится какое-то движение и слабый свет далеко за садом в глубине темного поля. Она гасит торшер и, вернувшись к окну, отворяет его настежь.

Внизу Олег и Сережа, сидя на лавке, играют в нарды.

- Сережа!- окликает Ольга.- Погасите, пожалуйста, фонарь.

Сережа встает и уходит куда-то. Через секунду сад погружается во мрак. Теперь Ольга отчетливо видит слабый свет в середине луга на пол дороги к лесу. До нее доносится слабый звук, похожий, на рокот мотоциклетного мотора. Ольга щурится, силясь различить что-то в темноте. Потом она решительно закрывает окно, задергивает занавески и ложится на широкую мягкую кровать.

На утро, подойдя к окну, она видит в поле группу людей и какое-то сооружение, плохо различимое отсюда.

- У нас есть бинокль, или что-нибудь такое?- спрашивает она у входящей с подносом Маши.

- Нету вроде...

- Подойдите сюда, пожалуйста. Вы не видите, что это там происходит?

- Шут его знает... Народ толпится. Сходить что-ли?

- Нет-нет. Это неважно...- Ольга садится завтракать.- Скажите, пожалуйста, Олегу, я после завтрака выезжаю на сьемки.

Маша уходит. Ольга с чашкой и тостом снова подходит к окну и вглядывается в далекие фигуры. Порыв ветра доносит до нее веселую музыку.

На кабриолете Ольга, Олег и Сережа пылят по дороге через поле. Ольга одета в репортерском стиле. На ней курточка из светлой замши, светлые клечатые брюки. На голове мягкая большая кепка. Ольга оккуратно придерживает лежащую у нее на коленях видеокамеру. Машина приближается к толпе деревенских жителей обступивших что-то вроде палатки. Отчетливо слышатся музыка и смех.

- Остановить?- спрашивает Олег, видя с каким интересом Ольга смотрит туда.

- Не надо... Это не удобно. Что вы так быстро едите, поезжайте, пожалуйста, медленно.

Кабриолет сбавляет ход. Ольга успевает рассмотреть балаганчик из яркого ситца, натянутого на деревянный каркас из вбитых в землю шестов. По стенам нарисованы веселые рожицы и звезды с кометами, за спинами собравшихся Ольге не видно, что происходит внутри балагана. За балаганом стоит мотороллер с фургончиком, на котором тоже нарисованы золотые звезды и месяц на темно-синем фоне. По полю к балагану спешат от деревни дети разного возраста и шатающийся пьяный с папиросой в зубах.

Кабриолет вьезжает в деревню и останавливается у конюшни. Ольга выходит из машины и, поправив ремешек аккуратного черного кофра, заходит в ворота конюшни.

Сидя перед видеомагнитофоном, Ольга проссматривала отснятый материал. Какие-то фрагменты она прокручивала ускоренно, какие-то отсматривала по два раза. Это была инсценировка того сценария, который она рассказывала Дункану.

Место действия- лес. На вороной кобыле несколько раз с разной скоростью проскакал из-за поворота мужик, одетый каждый раз по разному. Первый раз он был в телогрейке и сапогах. Во второй раз в милицейской форме. В третий раз он был по пояс голый и в тяжелых ботинках. К третьему дублю он особенно развеселился и закурил папиросу. Затем пошли дубли Сережи, идущего понуро с различными инструментами на плече. Затем в кадре возникла Ольга, которая распекала невидимого Сережу:

- Сережа,- сердито выговаривала она, грозя пальцем.- Вы должны двигаться гораздо быстрее. И наклон головы не тот. Вы можите держать голову прямо?- за ее спиной проехал и остановился конный артист с папиросой в зубах и телогрейкой на плечах на подобие чапаевской бурки.- Теперь глаза. Это правильно, что вначале они потухшие. Но потом они должны как будто вспыхнуть! Вот так!- она вспыхнула глазами,- Словно перед вами что яркое, ослепительное, но не обязательно приятное, просто глазам стало больно... Олег, вы что же, камеру не выключили?! Ну, вы же пленку тратите, так у нас на дело не хватит...

Она исчезла из кадра и снова возник Сережа, выходящий мрачно на исходную позицию.

Внизу стали бить часы и вошла Маша с соком. Ольга со вздохом выключила видеомагнитофон и стала пить сок, листая книгу "Антониони об Антониони".

Вечером Ольга в нарядном матросском костюмчике с блестящими якорями на пуговицах и с полосатым воротничком сидела на деревянной скамейке в первом ряду перед балаганом. Народ вокруг грыз семечки и сопереживал. Однако слышались выкрики недовольных, желавших повторения утреннего комического спектакля.

Балаганчик был освещен изнутри мягким матовым светом. Звезды и кометы сверкали, как золото. Куклы разыгрывали финальные сцены Гамлета.

После представления из-за ширмы вышел артист и расклянялся. Это был рыжеватый блондин с бородкой, давольно высокий и худой. Его веселые голубые глаза слегка косили. Он отпускал шуточки, обходя почтеннейшую публику с огромным картонным циллиндром, в который летели мелкие купюры, яйца, морковки и огрызки яблок.

Поравнявшись с Ольгой, блондин остановился и внимательно посмотрел на нее. Ей стало неловко, что она никак не может поймать взгляд его смотревших в разные стороны, косых глаз, и она, не глядя, протянула к циллиндру сжатую в кулаке мелкую купюру.

Он ловко поймал бумажку в циллиндр и пошел дальше вдоль быстро редеющих рядов зрителей. Почти все разошлись. Ольга стояла и смотрела на балаган, светившийся все ярче в сгущавшихся сумерках.

Артист унес циллиндр и некоторое время не появлялся, чем-то постукивая у себя в фургоне мотороллера. Потом он вышел и с интересом уставился на Ольгу, одиноко стоящую на поляне.

- Вам понравилось?- наконец спросил он.

- Да.

- Хотите, я для вас еще раз сыграю?

- Нет. Зачем...

Он подошел и сел рядом.

- Вообще-то я устал,- сказал он.- Но все-таки они слопали Гамлета. Бывает хуже.

- Нет, очень здорово.

- Это вы утром два раза проехали на машине?

- Я ездила на сьемки.

- На что?

- Я снимаю фильм.

- А-а.

- Ну, не настоящий... Совсем небольшой.

- А как называется фильм?

- Фильм называется "Давно не виделись". Но это рабочее название. Звучит как-то неаккуратно. Вот бы оставить смысл, но найти другое сочетание слов.

- А сколько они не виделись на самом деле?- спросил Артист.

- Ну, может быть они вообще не виделись. Такое возможно.

- Тогда назовите фильм "Никогда не виделись".

- Это уже категорично. Я не утверждаю, что они вообще не виделись. Это только ваше предположение.

- Хорошо бы увидеть этот фильм. Когда он будет готов?- спросил Артист.

- Может быть завтра? Я не могу сказать. Еще не сняты некоторые вещи.

- Здорово, что вы остались после спектакля.- сказал Артист.

- Я мешаю... Извините.- Ольга порывисто встала.

- Нет. Не мешаете.

- Ну, до свиданья.

- До свиданья.

Ольга повернулась и быстро пошла к дому.

- Эй!

Она обернулась.

- Как вас зовут?

- Ольга.

- Меня Коля. Придете завтра?

- Да.

- Приходите. Хотите- утром, хотите вечером. Утром так- буфонада. А вечером- Василий Теркин. Лучше приходите на Теркина.

- Хорошо.

Он помахал ей рукой. Она тоже ему помахала.

- Ну, идите, вас ждут, наверное.

- Ага. До свиданья!

- Счастливо.

За ужином Ольга была рассеяна. Она усадила с собой внизу ужинать Сергея, Олега и Машу. Всем улыбалась и подкладывала в тарелки.

Сережа и Олег монотонно и молча работали челюстями. Им не терпелось вернуться к прерванной партии в нарды. Маша, напротив, была очень разговорчива. Она тоже была на вечернем спектакле и это зрелище ее сильно потрясло.

- Надо же, все стихами написали...- сказала она.

- Я люблю перевод Пастернака,- сказала Ольга,- Но все равно. По английски это звучит красивее. Вот, послушайте: "Энд энтерпрайзес ов грейт пич енд момент виз зиз регард зей карент торн эвей енд луз зе нейм ов экшен..."

Маша всплеснула руками и захлопала в ладоши. Сережа с Олегом сосредоточенно кушали. Они брали ломти ветчины, мазали их горчицей. Ольга ела из стеклянной пиалы очищенные дольки грейпфрута, посыпанные сахарной пудрой.

Едва покончив с ужином, она убежала наверх, пожелав всем спокойной ночи.

У себя в спальне, расхаживая взад-вперед в ночной рубашке, она то начинала снова монолог Гамлета, то вдруг начинала воспроизводить их разговор с артистом, говоря на два голоса и улыбаясь своим мыслям. Потом стали бить часы, она спохватилась и нырнула под одеяло, погасив торшер. Она лежала на спине высоко на подушках, положенных одна на другую и свет садового фонаря, проникая в комнату сквозь незадернутые шторы, скользил полосами по ее взволнованному и радостному лицу.

• В танце шут и королева
• Кружит шут ее, смеется
• И не ждут они расплаты.

Утром ни свет ни заря Ольга была на поляне перед балаганом. Коля чем-то занимался, сидя на корточках перед мотороллером. Ольга приблизилась и кашлянула. Он обернулся.

- Привет.- сказала Ольга.

- Привет. Чего так рано?

- Так...

Лицо и руки у Коли были перемазаны машинным маслом. Он сунулся в фургон и достал Ольге раскладную табуретку. Ольга села и стала смотреть, как он проворно делает что-то с двигателем мотороллера.

На земле рядом с тем местом, где она сидела, стояла большая пластмассовая коробка из которой торчали ноги и головы кукол. Ольга придвинулась к коробке и заглянула туда.

- А вы сами делаете куклы?- спросила она.

- Иногда покупаю, если есть деньги. Или мне отдают что-то в облостных театрах. Например солдаты и немцы из Теркина. И собачку из "Дамы с собачкой". Мне их отдали в Краснотуринске. У них там была Каштанка, но ее сняли и я купил по дешовке собачку. За пять тысяч.

Ольга вынула из ящика кукольную собачку.

- Надо все это показать Дункану.- сказала она, рассматривая собачку.- Если ему понравится, я тоже буду ставить кукольные спектакли. Надо попробовать их шить.

- Дункан- твоя собачка?

Она засмеялась.

- Нет. Это мой муж.

- А-а. Ну и как вам тут живется?- спросил он.

- Хорошо. Можно на ты?

- Давай.

- А почему ты не работаешь в нормальном театре?

- А что ты называешь нормальным театром?

- Ну... Вообще-то я не знаю.

- Я работал в разных театрах. А ты здесь на даче?

- Ну... Мы все время здесь.

- Мы- это кто?

- Я и Дункан. И Сережа с Олегом. Но они меняются. Есть Гена с Кириллом, но они приедут через месяц, а Сережа и Олег уедут.

- Так, что же Дункан, почему он не приходит?

- Он уехал. Он все время уезжает и приезжает. У него много работы. Сегодня он как раз приедет. Но это будет ночью. Он очень устает.

- Ты необычная.

- Ты тоже. Сделал кукольного Гамлета и катаешься на мотоцикле.

- Это мотороллер... Хочешь, прокатимся?

- Не знаю.- Ольга улыбнулась.

Коля посмотрел на часы.

- Я, правда, не знаю местность.

- Я тоже!- живо сказала Ольга.

- Ну, какие у вас тут достопримечательности?

- Вообще-то, за деревней есть большой пруд. Дункан ездит туда на рыбалку.

- Это здорово. Поехали.

Коля быстро отсоединил фургон и уселся на мотороллер, заводя двигатель.

- Садись!- крикнул он.

Они промчались по просыпающейся деревне, перекрывая рокотом мотора петушиные крики, спустились с пригорка и подкатили к большому ровному пруду. Деревенские мальчики удили здесь рыбу.

- Искупаемся?- спросил Коля.

- У меня нет купальника.

- А ты купайся прямо так.

Коля разбежался и нырнул. Ольга стояла на берегу. На вершине склона появился кабриолет. Из него вышел Олег и остановился возле машины. Ольга обернулась и помахала ему рукой. Он помахал ей в ответ. Ольга зажмурилась и бросилась в воду. Коля фыркал где-то посередине пруда. Ольга сделала небольшой круг и вышла на берег.

- Пока!- крикнула она.

- Чего?- не расслышал Коля.

- Я уезжаю. Увидимся!- она послала ему воздушный поцелуй и стала подниматься по склону. Подойдя к машине, Ольга забралась на сидение и улыбнулась Олегу. Она слегка дрожала от холода. Лицо Олега ничего не выражало. Он спокойно сел за руль.

- Подните тент.- попросила Ольга.

Олег нажал кнопку, тент наполз сзади и уперся в лобовое стекло. Олег тронул машину. Мимо промчался на мотороллере мокрый Коля, что-то прокричав и помахав рукой.

- Обгоните его.- сказала Ольга.

Машина рванулась вперед и обошла мотороллер, погрузив его в клубы пыли.

Вечером, после спектакля Коля пошел провожать Ольгу.

- Ну, как тебе Теркин?

- Коля, надо, чтобы ты имел свой театр.

- У меня есть.

- Я имею в виду здание. Где поместится много зрителей. Я поговорю с Дунканом. Он знаком с какими-то людьми в правительстве. А какой спектакль будет завтра?

- Завтра "мертвые души".

- Летом еще можно спать в сене, есть картошку. А когда наступит зима, что ты будешь делать? Можно получить воспаление легких. Вобщем, нужно здание.

- Ну, ладно, я пойду назад.

- Хочешь- зайдем? Поужинаешь с нами.

- Нет-нет. Лучше приходи завтра.

- Конечно. Я приду.

- Бери с собой Дункана.

- Ладно. Ты ему понравишься.

Коля засмеялся.

- Наверное. Я всем нравлюсь. Пока.

- Спокойной ночи.

Коля быстро пошел назад по дороге в сгущающихся сумерках. Ольга проводила взглядом его тощую фигуру и, улыбнувшись, открыла калитку в сад.

Поздним вечером она ждала Дункана, сидя у окна. И он приехал. Метнулась во дворе пятна света от фар, проурчал и затих мощный мотор. Ольга взяла со стола готовый гербарий с бабочками и стала спускаться по лестнице.

Дункан вошел в кремовом костюме и маске лисенка. В руке его был полный саквояж подарков. Ольга подошла и поцеловала его. Он снял маску.

- Добрый вечер, девочка.- сказал он.

- Привет, лисенок.

- Я привез тебе красный бархат и серебрянные нитки. Все, как ты просила.

- Спасибо! Пойдем?

Они поднялись по лестнице в гостинную и сели за стол.

- Я уже почти закончила фильм.- гордо сказала Ольга.- Посмотришь?

- Конечно.- Дункан сел в кресло-качалку перед телевизором.

Ольга вставила кассету и взяв пульт дистанционника, устроилась на коленях Дункана, поджав под себя ноги.

- Название простое: "Это уже было".

- Что было?- ласково спросил Дункан, прижимая ее к себе.

- Так называется кино. Ну, давай смотреть?

- Давай!

Ольга нажала кнопку на пульте, экран загорелся и возникла программа новостей.

- Сейчас... Надо перемотать.- Ольга позвонила в колокольчик.

Вошла Маша.

- Маша, позовите всех. Сейчас будет просмотр.- Маша вышла.- Между прочем, очень неудобно работать с двумя магнитофонами. Долго мотать и качество теряется. Может быть ты достанешь специальный компьютер? Я не знаю только его название. Ты должен спросить у специалистов.

- Хорошо, девочка, я спрошу.

Вошли Олег и Сережа.

- Садитесь на стулья. Маша, погасите свет!- сказала Ольга.

Все расселись и Ольга включила экран.

На лицо ее ложился мигающий свет телевизора. Она внимательно смотрела фильм, а Дункан смотрел только на нее.

- Звука пока нет...- быстро сказала она.- Его придется записать отдельно... Тот звук, который есть- не годится и я его убираю.

Бормотание смолкло. Сережа и Олег, сидящие на стульях послушно смотрели на экран. Олег ухмылялся и толкал в бок Сережу. Сережа смотрел равнодушно. Маша, напротив, была очень увлечена. Когда фильм кончился, она в недоумании поглядела на Ольгу.

- Все.- сказала Ольга и выключила экран. Потом она встала и включила свет.

- Ну? Как?

- Очень хорошо.- сказал Дункан.

- А... Спросить можно?- сказала Маша.

- Конечно.

- Это про Василий Иваныча и Петьку?

- Нет.

- А кто ж тогда Лешка? Разве не Чапаев?

- Совсем нет. Просто человек на коне. Это не имеет значения, как его зовут.

- Что-то я тогда не понимаю...- начала Маша, но, поймав взгляд Дункана, осеклась.- Ой, у меня молоко сбежит...- она встала и поспешно вышла из комнаты.

- Спасибо. Все свободны...- сказала Ольга. Ее лицо было грустным.

Сережа и Олег вышли, а Дункан подошел и обнял ее.

- Очень хорошо.- сказал он.- Молодец, девочка.

- Наверное, действительно не понятно...

- Понятно. Это о том, что все уже было, да?- ласково сказал Дункан.

- Ну... Не совсем.- лицо у Ольги однако разгладилось.- Все ясно. Виновато название. Надо его изменить. Было первое название: "Давно не виделись". Мне вчера предложили такое название: "Никогда не виделись". Это все не точно. Здесь важен сам момент встречи и узнавания двух людей которые еще не встречались и не знают друг друга.

- Кто предложил?- спросил Дункан.

- А? Ну, я здесь познакомилась с одним прекрасным человеком. Но это потом. Может быть ты можешь предложить название поточнее? Какие у тебя есть варианты?

- Надо подумать.- сказал Дункан, быстро переодеваясь из костюма в джинсы и куртку.

Ольга села в кресло.

- С этими названиями такая мука...- вздохнула она.

- Я пройдусь немного...- сказал Дункан, набивая трубку табаком из табакерки, стоящей на столе.- Ты пока разбери это.- он поставил на стол дипломат и раскрыв его, вытащил туго набитый покет.

Ольга подошла к столу и достала из покета моток ленты. Лента тянулась яркой полосой, ложась на стекло стола.

- Какая прелесть...- Ольга доставала из покета все новые подарки.- Смотри, не опаздай на ужин...

Дункан поцеловал Ольгу в лоб и, закурив трубку, вышел во двор.

На лавке Сережа и Олег играли в нарды. Дункан медленно подошел и встал рядом. Казалось, он следит за игрой. Партия кончилась и игроки поднялись, потягиваясь.

- Кто здесь был.- негромко спросил Дункан у Сережи.

Здоровенный Сережа пожал плечами.

- Да, вроде, не было никого, хозяин.

- Никого?

Сережа пожал широкими плечами.

- Никого...

Дункан отшвырнул трубку и коротко ударил его в челюсть с такой силой, что Сережа, как кегля, покатился по траве. Дункан нагнулся и рывком поднял его на ноги. Сережу качало, от угла рта стекала струйка крови. Глаза его были мутные.

- Так, что здесь было?

Сережа молчал, голова его болталась. Дункан отпустил его и Сережа сел в клумбу.

Дункан обернулся к Олегу и тот попятился, поднимая инстинктивно руки.

- Хозяин, я не в курсе. Здесь точно никого не было.

Дункан медленно надвигался, отведя для удара руку. Ударил. Олег увернулся, продолжая пятиться. Быстро затараторил:

- Все, как обычно, никто не заходил. Жена ваша была в лесу на сьемке. Ездила купаться на пруд. Потом, в театре была три раза...

Дункан остановился.

- Какой театр? Что ты несешь?

- Ну театр тут какой-то... Я вблизи не видел, ну вроде палатки... Клоун там какой-то или чтец...

- Где.

- Здесь, на поляне, у леса... Тарантас такой, вроде, передвижной.

Дункан наклонился, нашарил в траве трубку и быстро пошел к калитке. Сережа тяжело возился в клумбе с флоксами.

Коля пек в костре картошку. Из темноты вынырнула фигура Дункана с трубкой в руке. Он приблизился к костру.

- Не помешаю?- спросил он приветливо и отчетливо.

Коля всмотрелся в его лицо.

- Нет.

Дункан сбросил кожанную куртку на траву и сел по турецки, плавно переложив трубку в левую руку. Продолжая свое слитное движение, он не торопясь протянул руку к костру, так же не торопясь, достал из огня уголек, раскурил трубку и вернул уголек на прежнее место.

- Красиво.- сказал Коля.- Только ожег все равно останется.

- Нет.- сказал Дункан.- Ничего не останется. Даже руки будут чистые и холодные.

- Картофель употребляете?

- Нет. Спасибо.- вежливо сказал Дункан без тени улыбки.

- Зря.

Коля достал картошку, разломил и стал есть.

- Покажите, пожалуйста, что-нибудь из своего репертуара.- попросил Дункан.

- Приходите завтра на спектакль.- пожал плечами Коля.

- Может быть приду. А сейчас нельзя увидеть?

Коля встал и вытер руки тряпочкой.

- Что вам показать?

- Ну, вы не спешите, поужинайте. Я могу подождать.

Коля на мгновение задумался.

- Нет. Ждать не зачем. Сейчас.

Он скрылся в балагане. Дункан курил, поигрывая трубкой: он ловко передвигал ее между пальцами, постукивая по ней ногтем, так, что получался сложный и четкий ритм. Зановес раздвинулся и над ширмочкой появились две куклы: Пьеро и Мальвина.

- Здравствуй, Мальвина!- сказал Пьеро.

- Здравствуй, Пьеро!- сказала Мальвина.

- Мальвина! Ты поедешь, кататься на мотороллере?

- Поеду, Пьеро, но я должна спросить у сеньера Панталоне.

- Давай, позовем Сеньера Пантолоне.

- Давай, только тихо. Сеньер Панталоне устал на работе у сеньера Карлеоне.

- Давай, позовем сеньера Панталоне тихо-тихо,- предложил Пьеро.- Чтобы он нас не услышал.

- Давай, а то он проснется и всыпит нам палкой по мягкому месту.

- Сеньер Панталоне! Сеньер Панталоне!..- позвали они шопотом.

- Он нас не слышит.- сказал Пьеро.

- Что ты! Он все слышит. Просто он очень устал. Когда он устает, он смотрит на все сквозь пальцы. А сквозь пальцы мало что видно. У него пальцы вот такие большие! Они закрывают ему весь вид!..

- Кажется, сюда кто-то идет.

- Прячься! Сюда идет сеньер Панталоне! С палкой!- взвизгнула Мальвина.

Они спрятались, только их спины торчали над ширмой. Зато вместо них возник сеньер Панталоне.

- Фу, вот вы где, негодники!- закричал он.- Вот вам, вот вам! Будите знать, как кататься на мотороллере! Будите знать!- он стал махать своей палкой поочередно ударяя ей по торчащим спинам. В ответ раздавались вопли наказуемых.- Вот вам, вот вам!- приговаривал сеньер Панталоне, размахивая тяжелой палкой.- Просите пощады, негодники!

- Просим пощады!- хором закричали куклы.

- Я вас прощаю.- тут же успокоился сеньер.- Будте впредь благоразумны. А теперь я ухожу спать. Я очень устал. Сгиньте прочь, бездельники!- прикрикнул он и кукольные спины исчезли.

Сеньер Панталоне лег на бог и промолвил, подперев голову локтем:

- Они думают, я ушел спать. Как бы не так! Я и не думаю спать. Я бдю! Бжу...Бждю... Как же это будет правильно? Бждю- плохо. Бжу- тоже плохо. Вы не знаете, Сеньер?- обратился он к Дункану.

- Бодрствую.- тихо сказал Дункан, пыхнув трубкой.

- Спасибо, сеньер!- сказал Коля, появляясь над ширмой и стягивая с руки куклу.- Все-таки, приходите завтра.

- Скажите...- негромко спросил Дункан.- Как вам это удается?

Коля помедлил.

- Что?- спросил он.

- Говорить на два голоса.- сказал Дункан.

Коля моргнул.

- Понимаете,- задумчиво сказал Дункан.- Пока вы говорили по очереди, я понимал: вы меняете голос. Но потом вы заговорили одновременно. Вот этого я не понимаю.

- М-да...- сказал Коля и поскреб в затылке. Он убрал ширму, нагнулся и надавил кнопку.

Магнитофонный голос Пьеро сказал:

- Здравствуй, Мальвина.

- Здравствуй, Пьеро!

Коля выключил магнитофон.

- Это хорошо придумано,- похвалил Дункан, выбивая трубку о камешек.- Можно хоть двадцать голосов записать. Нажал кнопку и шуруй...- он поднялся мгновенным плавным движением, поднял и отряхнул куртку.

- В Москве у меня был один приятель.- сказал Дункан.- Интеллигентнейший мужчина. Но имел одну слабость: очень любил дразнить собак. Бывало на даче идет вдоль забора, а за забором- овчарка на привязи. И вот он начинает рожи ей строить, кукиш показывает. Камнями в нее бросается. Она рвется, хрипит- а он весь от радости млеет. Ну, так он себе развлекался и жил-поживал. И вот раз идет за полночь по микрорайону от остановки автобусной, а вдоль переулка- гаражи. Забор солидный, бетонный. По верху колючка. Вот он идет себе мимо этого забора и вдруг слышит: Гав-гав! Гав-гав! Ну, он в щель смотрит: Ага. Штук пятнадцать. И все такие здоровые, косматые- прямо сон, а не собаки. Вот он начинает все свои штуки: рычит, лает, мяукает, палкой по забору стучит, слышит- их еще больше стало. Ну, он совсем разошелся. На забор забрался и давай в них палкой тыкать. Ну, отвел душу, слез и дальше пошел. Идет, посмеивается, как собаки с той стороны забора бесятся. Шел он, шел и дошел до ворот. А ворота были открыты.

Он похлопал Колю по плечу и растворился в темноте.

Коля стоял неподвижно, опустив руки. С левой свисал не до конца снятый Панталоне.

• Переменчива погода.
• Пробегут по небу тучи
• А потом ударит гром.

За завтраком Ольга была возбуждена. Она торопливо ела и пила кофе. Дункан ел не торопясь, с удовольствием подцепляя вилкой зеленый горошек винегрета.

- Ну, кончай, допивай скорее!- весело говорила Ольга, вскочив из-за стола и дергая Дункана за локоть.- Мы опаздываем.

- Куда?- он поднял брови.

- Увидешь. Пошли.

Дункан отложил вилку и встал, вытирая салфеткой губы.

- Раз тебе так не терпится, пошли.- сказал он.

Ольга быстро шла по тропинке к полю, тянула за собой за руку Дункана.

- Что ты хочешь мне показать,- спросил он,- Не беги так быстро. Я старый, мне тяжело бегать.

Ольга остановилась и теперь с удивлением оглядывала поляну. Потом она заметила следы кострища, присыпанного землей, и квадрат снятого дерна в том месте, где вчера стоял балаган.

- Где же все?..- растеряно проговорила она, все продолжая оглядываться, так, словно балаган и фургон вот-вот выскочат из под земли, как чертик из табакерки.

- Что ты ищешь, девочка?- спросил, подходя и обнимая ее, Дункан.

Ольга нагнулась и подняла с земли втоптанную в пыль фигурку. Это была кукла-солдатик.

- Видишь? Здесь был театр. Не настоящий, кукольный театр. Передвижной.

- Передвижной?

- Ну да... В нем был единственный живой артист, но, понимаешь, он стоил целой труппы...

- Жаль. Видимо, он уехал.

- Но он не собирался никуда ехать.

- Хм. Ты же видишь, его нет.

Дункан взял куклу из рук Ольги и отряхнул ее от пыли. Надел на руку.

- Здравствуйте, почтеннейшая публика!- сказал он, коверкая голос. Солдатик в его руках раскланялся.

- Да ну, Дункан. Это же Теркин.

- А-аа.

Ольга забрала куклу. Настроение ее падало на глазах.

- Странно. Почему он уехал? Он пригласил меня сегодня на спектакль. Сегодня "мертвые души"...

Дункан вдруг захохотал.

- Почему ты смеешься?

- Нет. Так. Мертвые души...- он снова засмеялся.

Ольга смотрела на него удивленно и отчужденно.

- Я тебя не понимаю.- холодно сказала она.

- Ничего. Извини меня, девочка. Ладно, уехал и уехал. Пойдем домой.

Он взял Ольгу за руку и повел ее к дому, говоря назидательно и строго:

- Это все пустяки. Если хочешь театр, будет театр. Я возьму два билета в Большой. В первый ряд. Если хочешь, можно сделать ложу. Я сам сто лет не был в театре. Или мы можем пойти в Третьяковскую галерею. Или в парк культуры. Куда тебе хочется?

За вечерним чаем Ольга была молчалива. Есть не хотелось. Дункан листал газету, поглядывая на Ольгу поверх очков.

- Тебе не хочется печенье?- спросил он.- Мария! Дай на стол фрукты.

- Нет. Не надо...

- Ты ничего не ела за ужином. Может, ты нездорова, Леля?

- Нет... Я не знаю.

- Мария, принеси термометр.

Ольга пожала плечами и, отойдя от стола, села к камину.

- Ты скоро вернешься?

- Максимум через три дня.

Маша принесла и отдала Ольге градусник. Дункан подвинул к камину кресло-качалку, сел в него и усадил Ольгу себе на колени. Закрыл ее пледом до плеч.

В камине потрескивали сухие поленья. Дункан гладил Ольгу под пледом и ласково смотрел ей в лицо, близоруко щурясь поверх очков.

- Что тебе привезти? Хочешь, еще бабочки? Или кузнечики? Там были кузнечики, большие, вот такие.- он вытащил из под пледа руку и показал размер кузнечика.

- Не надо...- рассеяно сказала Ольга, кладя голову ему на плечо.- Лучше, правда, билеты в театр...

- В какой ты хочешь?

- В кукольный.- она оживилась.- Послушай, Дункан, мы сможем после представления пройти за кулисы?

- Конечно. И после и до. И вместо представления.

- Я думаю... Это точно, там должны о нем знать. Он очень яркий артист! И внешность приметная... Кто-нибудь знает.

Дункан молча гладил ее колени под пледом. Он больше не улыбался. Сухо сказал:

- Хорошо, девочка. Мы сделаем, как ты хочешь.

Ольга достала градусник.

- Видишь, у меня нормальная температура.

- Хорошо.

Ольга положила градусник на стол.

- Дункан,- живо спросила она,- Возьми меня завтра с собой!

- Завтра нельзя. Я буду работать.

- Ну и пусть. Пока ты будешь работать, я посижу и почитаю. Познакомлюсь с твоими товарищами по работе. Ведь раз ты начальник, ты можешь сказать одному из подчиненных, чтобы он меня поводил и все показал на вашей работе.

- Тебе не будет это интересно. Идем спать.

Он поднялся вместе с Ольгой и вошел в спальню. Качались в такт шагам кисти клечатого пледа. Дункан опустил Ольгу вместе с пледом на постель, а сам отошел к окну и закурил трубку.

- У меня много работы. И так будет всегда. Я выбрал для себя эту жизнь, и не хочу, что-то менять.

- И я.- сказала Ольга.

Он положил на край пепельницы трубку и повернулся к Ольге. Ольга встала и, подойдя к нему вплотную, обняла за шею.

- Все должно оставаться, как раньше. Всегда.- сказал он.- Обещай мне.

Ольга молчала, с тревогой глядя в глаза мужа.

- Обещай.- строго сказал Дункан.

- Обещаю.

- Я люблю тебя.- он притянул ее к себе и поцеловал в висок.- Давай спать.

Ольга в своей любимой позе сидела у окна и смотрела, как Сережа ловит сачком листья в бассейне.

- Сережа!- позвала она.

Он поднял к ней свое малоподвижное тяжелое лицо с заплывшим глазом и распухшими губами.

- Не надо ловить. Лучше бросьте еще.

Сережа послушно собрал под ногами горсть листьев и бросил в воду.

- Еще. Это мало. Бросайте, бросайте.

Сережа бросал листья. Они плыли по воде.

Шел дождь. Кабриолет с поднятым тентом проехал по деревне и остановился у церкви. Ольга вышла и сказала Олегу:

- Вы поезжайте, Олежек. Я вернусь пешком.

Олег протянул ей зонтик. Машина развернулась и уехала, а Ольга зашла в церковь.

Прихожан сейчас не было. Молодой Батюшка перекладывал какие-то бумаги, сидя за конторкой.

- Здравствуйте, Батюшка...- сказала Ольга.

Батюшка поднял глаза. Он был ровесник Ольге, лицо у него было румяное и черная бородка аккуратно подстрижена. Черные глаза его были матовые, как маслины. Красивый мужчина.

- Я думала исповедаться... Но решила просто поговорить. У вас есть время?

- Согрешила?- улыбнулся Батюшка.

- Нет. Просто, хочу поговорить.

- Ну, я слушаю.- снова улыбнулся Батюшка.

- Может мне и нужна исповедь... Я не знаю.

- Тогда надо причаститься.

Ольга подумала.

- Нет. Сейчас я не готова. Просто я спрошу, а вы ответите. Ладно?

Батюшка кивнул, улыбась еще шире.

- Я хотела поговорить не о себе... О моем муже.

- Так-так.

Ольга посмотрела в его веселые черные глаза.

- Нет.- сказала она решительно.- Я лучше потом.

Батюшка молча улыбался, глядя на нее. Ольга инстинктивно поправила косынку и отвела глаза.

- Я приду завтра.

- Приходи.

- До свиданья.

- До свиданья.

По дороге через деревню, у магазина, Ольга встретила Катю. Завидев Ольгу, Катя быстро перешла улицу. Ольга перешла следом, догнала ее и взяла за локоть.

- Привет! Что ты не заходишь?

Катя высвободила руку и перешла на другую сторону улицы. Ольга догнала ее.

- Катенька, что случилось?

- Ничего.

- Нет. Что-то случилось. Я вижу. Ты не хочешь разговаривать со мной. Скажи, я чем-то тебя обидела?

- Просто дел много.- Катя стояла, опустив голову.

- Катенька, мне так грустно. Одиноко. Театр почему-то уехал, даже не попрощался...

Катя быстро подняла глаза.

- Ах, не попрощался!- сказала она, криво улыбаясь.

- Почему ты так смотришь?- испуганно сказала Ольга.

Катя отвернулась и быстро пошла по улице, не обращая внимания на усилившийся дождь.

Ольга бросилась за ней.

- Катя!- в отчаянии сказала она.

Катя снова обернулась.

- Ну, что?

- Катя, ты что думаешь, это из-за меня уехал театр?

- Спроси об этом своего мужа.

- При чем здесь мой муж? Он даже не был там.

- Был, был. Люди видели. Пусти.- она уже совсем грубо вырвала руку и скрылась за углом.

Ольга так удивилась и испугалась, что выронила зонтик и его поволокло по лужам. Она опомнилась и стала искать зонтик глазами, но тут по улице проехал грузовик и раздавил зонтик. Ольга подняла изломанный и выпачканный грязью остов зонтика и положила на обочину. Огляделась. Улица была пустынна. Ольга пошла прочь, растеряно глядя по сторонам.

У себя в саду, мокрая с головы до ног, она постучала в окно флигеля. Дверь открыл Олег. На нем был тренировочный костюм с лампасами. Он посторонился, пропуская Ольгу во флигель.

Ольга зашла в маленькую комнату. Здесь, разделенные столом, стояли две железные койки. На одной сидел Сережа и чистил пистолет. Он поднял заплывшее лицо и посмотрел на Ольгу. Ольга прошла и села на койку напротив. Олег остался стоять в дверях. Все молчали.

- Я хочу спросить...- начала Ольга.

Мужчины молча ждали продолжения.

- Что-то произошло с театром.

Молчание, только мужчины быстро переглянулись.

- Да. Я знаю, случилось что-то нехорошее. Только не знаю что. Расскажите мне.

Оба молчали.

- Вы не хотите говорить?

Молчание.

- Вам Дункан не разрешил?

Оба молчали.

- Он ходил туда? Ну скажите мне, пожалуйста. Ведь мы друзья!

Сережа усмехнулся и стал перебирать бесцельно нарды, расставленные на доске перед ним.

- Ну, если не хотите, не рассказывайте. Только скажите мне, Дункан ходил туда. Да? Почему у вас синяк, Сережа? Он избил вас? За что он вас избил? Не говорите. Молчите. Я уже все знаю. Он из ревности избил Колю. Вы заступились и тогда он избил вас. Я знаю, так и было. Конечно вы заступились, хотя не имели права, потому что вы работаете у него. И он так сильно вас избил!

Сережа нагнул голову и усмехался.

- И он Колю, наверное, тоже очень сильно избил. От этого Коля теперь уехал. Я чувствую иногда... Он жестокий со всеми кроме меня. Вам не надо было вмешиваться, просто надо было вызвать милицию. И, вообще, вы лучше увольтесь. Зачем вам работать у него, раз вы добряк. Я знаю, вы добряк, Сережа. Помните, как я подвернула ногу и вы несли меня на руках наверное целый час. И вы для меня бросаете листья в воду, а потом ловите.

Сережа разогнулся, как пружина и с лицом красным и искаженным улыбкой быстро вышел под дождь.

- Эй! Добряк!- окликнул его Олег,- Зонт возьми.

Хлопнула колитка в ограде сада. Олег подошел к столу и сел на койку Сережи.

- Олежек, что случилось?- голос Ольги задрожал.- Почему вы молчите? Он что, убил его?

- Вам лучше у него спросить.- сказал Олег.

- Господи, но за что?- голос Ольги прыгал и вздрагивал. Сквозь него рвались рыдания.

Олег посмотрел в окно.

- Во, ливень зарядил... Серега, точняк, воспаление схлопочет.

Он встал, взял кочергу и стал мешать горящие угли в чугунной печке.

- Вы мне ничего не скажете?- спросила Ольга.

- Вы домой идите,- сказал Олег, не оборачиваясь,- Вам надо переодеться. И чайку горяченького чашечку по глоточечку.

В комнате Ольга собирала вещи и укладывала чемоданы. Один чемодан уже был уложен. Второй был заполнен почти доверху. Ольга уложила в него кукольного Теркина в полиэтиленовом покете. Открыв ящик стола, она стала доставать документы, нашла паспорт, а потом что-то нащупала в глубине ящика и достала небольшой тускло блестевший пистолет. Она положила пистолет в чемодан.

Ее внимание привлекли голоса внизу и шум мотора. Ольга задвинула ящик стола, быстро подошла к двери и повернула два раза ключ. Вернувшись к кровати со стоящими там, распахнутыми чемоданами, она, торопясь изо всех сил, стала складывать в чемоданы из комода белье и обувь. В дверь постучали.

Ольга застыла на секунду и снова стала упаковывать. Вещи не помещались в чемодан, и она стала выбрасывать на пол сначала парчевый халат, потом матросский костюмчик. В дверь снова постучали.

Она решительно выпрямилась.

- Я все знаю.- громко сказала она холодным тоном, обращаясь к двери.- Я давно догадывалась, кто ты такой и на что ты способен. Утром я уеду на автобусе. И не смей сюда стучать!- закричала она.

- Ольга, откройте,- раздался голос Олега.- Это я, Олег.

- Это он вас послал.

- Нет. Это не он. Его... нет... здесь. Вас хотят видеть.

Ольга открыла дверь и в комноту, чуть отстранив ее вошел маленький мужчина в строгом костюме. Пройдя к креслу, он убрал с него покеты на пол и сел, заложив ногу на ногу.

- Так, о чем вы догадывались?- дружелюбно спросил он.

Ольга в недоумении посмотрела на Олега. Олег стоял в дверях, опустив глаза.

- Это его сотрудник?- спросила Ольга.

- Н-нет...

- А почему он так нагло себя ведет?- возмутилась Ольга.- Выведите его отсюда, пожалуйста.

Человечек в кресле рассмеялся и протянул Ольге удостоверение. В тот же момент в комнату вошли двое высоких строго одетых молодых людей и стали энергично потрошить ящики стола и гардероб.

Ольга несколько секунд рассматривала удостоверение.

- Почему они разбрасывают мои вещи?- спросила она растеряно.

- Обыск.- охотно ответил маленький следователь.

- Какое у вас право... Вы меня обвиняете? В чем?

- Вы про санкцию? А мы в ней и не нуждаемся.- казенно ответил следователь, перебирая на столе вещи и письменные принадлежности.- Мы РУОП. Проводится досмотр. Вот и все.

- Я не понимаю ничего.- жалобно сказала Ольга.- Олежек, что случилось? Дункан что-то натворил? Где он?

Следователь кашлянул.

- А мне плевать.- сказал Олег с вызовом.- Я здесь не при чем. Я шофер.

- Ну-ну.- сказал следователь уже без улыбки.- Не ори.

Те, что делали обыск, оставили свое занятие и прислушались.

- А я и не ору.- сказал Олег.

- Будешь орать, я тебе рот заткну.

Олег секунду молчал, глядя то на следователя, то на Ольгу.

- Машина взорвалась.- вдруг сказал он.

Следователь кивнул двоим своим и те с двух сторон подошли к Олегу.

- Лицом к стене.- сказал один из них.

Олег повернулся к стене. Один из тех двоих ударил его по почкам. Олег упал на колени.

- Не трогайте его!- закричала Ольга и бросилась к Олегу, оттолкнув того, который его ударил.

Ее схватили за локти и швырнули на кровать.

- Милиция!- закричала Ольга, хватая трубку телефона.

Следователь поморщился и жестом остановив своих сотрудников, встал с кресла.

- Ладно, оставьте ее. Заканчивайте досмотр. Этого можно увести.- сказал он скороговоркой.

Олега увели. Ольга встала с кровати.

- Послушайте, вы!- сказала она.- Убирайтесь сейчас же. Я расскажу мужу, как вы бьете людей, и он пойдет к вашему начальству. Вас прогонят с работы. Понятно вам?!

- Ваш муж никуда не пойдет. Он умер сегодня утром.- сказал следователь.- Не мешайте нам работать.

Колени Ольги подогнулись. Она рухнула на ковер.

• Лились вина, будто слезы,
• И лились, журчали речи
• В память славного Дункана.

По аллеям кладбища медленно двигалась огромная вереница людей. Играл духовой оркестр. Над головами плыл, отороченный красным и черным шелком, закрытый гроб. Ольгу поддерживали с двух сторон какие-то степенные пожилые люди в дорогих костюмах.

Гроб несли шестеро рослых парней, среди которых был Сережа. Когда приблизились к свежей куче земли, эти шестеро незаметно уступили место каким-то другим шестерым. Лица их были чем-то знакомы, то-ли по кино, то-ли по телеэкрану. Эти шестеро поставили гроб на укрытый черно-золотым бархатом стол. Ольгу подвинули к столу, рядом было еще несколько человек, все мужчины с однообразно-траурными лицами.

Вперед вышел какой-то тип, пожилой, стриженный ежиком, с короткими жесткими усами, и стал говорить прощальную речь.

- От нас ушел большой человек. Высокий, справедливый и светлый, как высокое небо над нами. Он был подло убит рукой труса. Вся братва по стране сейчас ищет и найдет, этого подлеца...

Сзади кто-то негрмко сказал:

- А чего гроб не откроют. Как прощаться-то?

- Да там, знаешь... Десять килограмм тротила. По кускам собирали.

Ольга покачнулась, но кто-то из стоящих рядом, взял ее под руку. Она повернула голову и увидела, что это был Олег.

- Я хочу уехать...- сказала Ольга.- Я устала. Вы меня отвезете?

- Здесь не я командую,- усмехнулся Олег.

- А вы? Вы не едете домой?

- К кому домой?- опять усмехнулся Олег.

- А-а... Сережа тоже больше у нас не работает?

Олег усмехнулся и покачал головой.

- Где здесь можно взять такси.

Олег взял ее под руку и они, незаметно выбравшись из толпы, пошли по узкой дорожке мимо могил.

• Опустел широкий двор.
• Осмелев, повсюду крысы
• Выползали из щелей.

- Здесь остановите, пожалуйста...- тихо сказала Ольга.- она вручила таксисту деньги.- Пожалуйста, не уезжайте еще три минуты, здесь темно, а от фар свет...

Водитель молча пересчитавал купюры. Ольга вышла из машины и хлопнула дверцей. Дом стоял темный. Свет фар упирался в крыльцо. Ольга отворила ключем калитку и осторожно пошла в луче света к дому.

Стало темно. Такси не дожидаясь, развернулось и уехало прочь. Ольга в пепельном лунном свете поднялась по ступенькам к двери и долго звенела ключами, открывая замок. Прошла по дому, зажигая везде свет. Поднялась к себе.

На кровати стояли два раскрытых и уложенных чемодана. На самом верху одного из чемоданов лежал кукольный Теркин. Ольга достала Теркина и положила его на подушку, а чемоданы поставила на пол. Скинула черное платье и надела ночную сорочку. Включила торшер. Выключила верхний свет. В окно барабанил дождь. Ольга легла в постель.

Она лежала неподвижно, пока из угла глаза не выкатилась слеза. Тогда она отвернулась к стене.

В такой позе ее застало утро. Ольга встала и, накинув халат, открыла окно. Дождь, шедший всю ночь, теперь перестал, но все в саду было мокрое.

За стеной стали бить часы. Ольга стояла у окна неподвижно. Потом нажала кнопку в изголовьи кровати. В глубине дома послышался басовитый звонок. Ольга подождала и снова нажала. Потом вышла из спальни и громко позвала:

- Маша! Машенька!

Никто не отозвался. Ольга подождала и пошла в душ.

С полотенцем на голове, стоя на кухне, она жарила яичницу.

Скрипнула дверь внизу и Ольга вздрогнула, напряженно прислушиваясь. Положила вилку и вышла на лестницу.

Подойдя к пирилам, посмотрела вниз в зал. На ковре сидела кошка и смотрела на Ольгу сияющими зелеными глазами.

- Кто здесь?- голос неестественно громко прозвучал.

Кошка встала, выгнула спину и медленно ушла за портьеру. Ольга еще подождала и вернулась в кухню. Яичница скорчилась, почернела и от нее шел густой дым. Ольга выключила плиту и распахнула окно. За окном шел дождь. По глади бассейна плыли во множестве листья.

Ольга достала из холодильника сок и колбасу, нарезанную кружочками. Нашла хлеб. Отрезала на столе два ломтика хлеба. Пошла с бутербродами и соком в комнату и села у окна.

За окном были сумерки. Ольга зашла в кухню и включила свет. Подошла к столу и стала резать зачерствевший хлеб. Засунула ломти в тостер. Включила тостер. Свет вспыхнул и погас. Ольга пощелкала выключателем, но свет не горел.

Тогда она открыла буфет и достала свечку. Зажгла ее зажигалкой и вышла на лестницу. Щелкнула выключателем. Свет не горел. Ольга вернулась в кухню и пощупала тостер. Он был холодный. Под ногами крутилась и мяукала кошка. Ольга достала из холодильника колбасу и отдала кошке. Сама со свечкой пошла вниз и открыла дверку электрощита.

В дрожащем свете свечи на щите отсвечивали тумблеры предохранителей. Ольга протянула руку к ним, но потом раздумала и закрыла щит. Пошла наверх и достала из холодильника молоко. Налив в стакан молока, она поставила в другой стакан свечку и села за стол. Ела сухой хлеб, запивая молоком из стакана.

Ее разбудила кошка, она, мурлыча, терлась о щеку Ольги и царапала наволочку когтями. В окно светила луна. Было очень холодно. Ольга потрогала батарею.

Ольга села, зажгла свечку, посмотрела на часы. Было ровно два часа ночи. Ольга прислушалась- сейчас должны были ударить часы. Удара не было. Ольга взяла стакан со свечкой и отправилась вниз.

Часы возвышались над ней, сияя золотыми цифрами на циферблате. Маятник был неподвижен. Тяжелые никелерованные гири натянули тонкие цепи. Кошка терлась в ногах. Ольга открыла стенной шкаф, достала и одела длинную норковую шубу и обула ноги в теплые сапожки.

В холодильнике она нашла только ломтик размокшего сыра. Под ногами была лужа- холодильник растаял. Ольга отдала кошке сыр.

- Вот видишь, Мура, больше ничего нет.- сказала она.

Ей понравилось говорить с кошкой и она сказала с другой, пафосной интонацией:

- Видишь ли, Мура. В этом доме теперь холодно. И больше ничего нет. И больше никого нет...

Ольга прислушалась к звукам собственного голоса и села к кухонному столу.

- Понимаешь ли ты это, Мура? Никого нет. Ничего нет...- она положила локти на стол и ее голова медленно опустилась книзу. Ольга стала плакать и плечи ее вздрагивали.

Утром, задев за бочку с дождевой водой, Ольга вывела кабриолет из гаража. Рядом с ней сидела кошка на пассажирском сидении.

Машина ехала по деревне и остановилась у двухэтажной избы с надписью "контора рембыттех". Ольга вышла из машины, поднялась на крыльцо и постучала. Потом снова. Мимо шла бабка и гнала коз.

- Чего стучать-то, чай, не видишь- замок на двери.

Ольга увидела замок и спустилась с крыльца.

- Скажите, а когда здесь бывает открыто?- вежливо спросила она у бабки.

- Да, чай, они пьют.

- Чай?

- Какой там, Чай. Водку, или самогонку. Уже третий день пьют. Раньше среды не ходи даже, а что, люди говорят, что у тебя муж помер? Так он же, чай, молодой. Как же так вышло? Он, чай, болел у тебя? С виду-то малый крепкий. Чем болел-то? Чай, подцепил чего?

- Извините...- кисло сказала Ольга и пошла к машине.

В доме Ольга со свечей в руке обшаривала буфеты и добралась до чулана. Она отворила шпингалет и заглянула в чулан. Секунду он постояла на пороге, глядя внутрь и, вдруг пронзительно вскрикнув, уронила свечку и прижалась к противоположной стене.

Дверь чулана со скрипом отворилась. Там на полу силела большая мышь и ела рассыпанную по полу крупу из надорванного мешка.

От свечи стал заниматься край двери. Ольга схватила со стола бидончик с молоком и швырнула в дверь. Бидон ударился о косяк и молоко растеклось большой лужей. Огонь погас.

Ольга отчетливо не видела теперь, есть в чулане большая мышь или она ушла. Но ей чудилось какое-то шевеление в чулане.

- Мура! Мура!!.- дрожащим голосом позвала она.

Пришла кошка и стала тереться о щиколотки ног.

- Мура... Иди пожалуйста туда.- попросила Ольга, показывая на распахнутую дверь чулана.

Кошка посмотрела на нее, потом на чулан. Затем она подошла к двери в чулан и стала есть разлившееся по полу молоко.

Ольга закрыла лицо руками и ушла из кухни. Они пошла в свою комнату и села на стул у окна, глядя на улицу.

Что-то зашуршало и Ольга вскочила на кровать, поджимая ноги. Но это была кошка. Она вспрыгнула на покрывало, сыто облизнулась и свернулась калачом. Ольга тоже легла, повернувшись к ней спиной.

- Эй! Есть кто в доме?

Маша в темном клеенчатом плаще, вытирала у двери ноги.

Ольга показалась наверху в халате и кинулась к Маше вниз по лестнице; обняла ее большую мокрую фигуру.

- Машенька! Я тут совсем одна, чуть не умерла со страха... здесь теперь есть мыши, все скрипит ночью, знаешь...

- Что ж, что мыши... Мышеловка же есть... Дайте, хоть, раздеться-то...

Маша казалась смущенной. Она не ожидала такого проявления чувств со стороны Ольги.

Ольга перестала ее обнимать и отступила на шаг, с радостью глядя на ее знакомую проворную фигуру и красную физиономию.

- Душенька моя, Машенька...

- Наверх-то пошли...- сказала Маша, как-то смущенно поводя плечами.

Они поднялись на кухню.

- Завтракали?

- Нет еще...

Маша проворно поставила чайник и пощелкала тумблером плиты.

- А у нас света нет...

- Как это- нет?

- Перегорел...- развела руками Ольга.

Маша вышла из кухни и через минуту застучал, включаясь, холодильник.

Маша, снова появилась в кухне, открыла холодильник и, скривившись, захлопнула.

- Рыба испортилась...- извиняющимся тоном сказала Ольга.

Маша зашла в чулан, вернулась с коробкой конфет и пачкой печенья. Поставила все это перед Ольгой и та сразу жадно принялась есть. Маша села сама. Посмотрела на Ольгу добрыми глазами.

- Оголодала-то...- сказала Маша.- Похудела даже. Чего же ты? Пришла бы ко мне, я бы тебя накормила. А я чего пришла-то. Вещи надо уложить. Здесь у вас два моих полотенца и ножи мои и миска суповая. Мы живем не богато, так, нам и разбрасываться нельзя.

- Вы возьмите, все что надо. Может быть вам что-то еще надо. Вы тоже возьмите. Мне одной теперь незачем иметь столько вещей.

- Что, за так отдашь? А что, мы люди не гордые. Так ты покажи, что не нужно, я все заберу. Сейчас за зятем схожу и пусть перевозит. Конечно, тебе теперь например, зачем его костюмы? И обувь. А у нас мужчин одних трое, да пацаны подростают. И из мебели если чего не надо- скажи. Письменный стол его, он все равно старый, ни на что не годный. Кто теперь за ним сидеть будет, правда?

Ольга заплакала, села перед ней на пол, и прижалась лицом к ее серой кофте.

- Ну будет тебе... Не убивайся...- Маша смутилась окончательно.- Ну, сядь, милая, держи себя.

Ольга послушно села за стол.

- Ешь, милая.

Ольга стала послушно хрустеть печеньем. Маша встала к засвистевшему чайнику и стала варить кофе.

- Мне тебя жалко, милая. Только, что ж теперь поделать.

Она налила в чашечку кофе, поставила перед Ольгой и села снова к столу.

- Я ведь чего,- стала она быстро говорить, пряча взгляд.- Твой муж-покойник, цаство ему небесное, мне платил хорошо, а теперь я и не знаю. Дед говорит, иди, мол, снова в столовую, поварихой... Так, мне как быть... Там теперь хорошо платят, как на аренду стали...

- Машенька, не уходи, ради Бога!

- Тебе, милая, легко говорить. У меня одних внуков семеро, да зять пьяница. А дед у меня ногу сломал, третий месяц дома, ты меня пойми. Он хоть, царство ему небесное, оставил что-то тебе?

- Я не знаю, Маша.- Ольга вытерла слезы.- Я же ничего в этом не понимаю. Здесь только мои вещи и немного денег. Надо в Москву ехать, узнавать все...

- Так поезжай.

- Да...

Ольга замолчала.

- Чего ждешь-то?- спросила Маша.- Сегодня и поезжай.

- А ты не поедешь со мной?

- Что я там забыла. У меня хозяйство.

- Ну, может быть на сорок дней приедут Сережа и Олег. Я с ними может быть поеду.

- Ну, тебе виднее. Сколько сейчас денег у тебя?

Ольга быстро встала и вышла. Вошла с бумажником и выложила на стол, сколько было денег. Маша бойко их пересчитала.

- Ну, пока хватит.- Маша убрала деньги.- Я пока в столовую не пойду. Подождут, никуда не денутся. Так, я за продуктами схожу, а то магазин закроется. Теперь так. Мне, что бы туда сюда не бегать, лучше прямо здесь и жить. Дом-то теперь почти что пустой, места хватит. Со мной- дед, дочка с зятем и ребятами. Второй зять в деревне будет. А то у нас, милая моя, не такие хоромы. Я с дедом буду в доме, а дочка с семьей- во флигеле.

- Ну, хорошо...- сказала Ольга, слабо понимая, о чем идет речь.

- Ну, так договорились?

- Да.

- Вот и ладненько. Сегодня переедем.

Ольга стояла у калитки в своем любимом матросском костюмчике и шапочке и смотрела, как разгружают перед домом тракторный прицеп, полный скарба. Алексей в телогрейке на голое тело и в кирзовых сапогах пронес мимо огромный тюк постельных принадлежностей, нагло взглянув на Ольгу и подмигнув ей.

Следом, опустив головку, прошмыгнула его маленькая жена, неприязненно скользнув по Ольге взглядом. Маша кричала на трактариста, сидя в прицепе, чтобы подал ближе к воротам. Носить далеко.

Алексей прошел мимо уже без поклажи. Снова нагло посмотрел на Ольгу. Ольга опустила глаза.

В гостинной стол был накрыт. Горел яркий свет. Вся семья Маши сидела за столом. Ольга тоже была здесь. Она низко склонилась над тарелкой. Тощий старик со злым лицом разливал в фужеры водку.

- Чего не пьешь, хозяйка?- спросил он грубо.

- Я не хочу больше.

- Что, гусь свинье не компания?

Ольга промолчала.

- Оставь ее, дед. Не хочет и не пьет.- сказала Маша. Лицо ее было веселое и еще более красное, чем всегда.- Ну, с новоселицем.

Бокалы сдвинулись. Все выпили.

- Ой, цветет калина...- звонко запела Маша.

Остальные подхватили. Ольга подняла глаза и сразу встретилась взглядом с Алексеем. Он подмигнул ей. Она снова опустила взгляд. Внизу звучали детские голоса- там была беготня и какой-то стук.

Ольга сидела у бассейна и смотрела на воду. Вода зацвела, упавшие листья сплошь покрывали ее. На противоположной стороне на корте играли в футбол внуки Маши.

Сама Маша в компании с дедом бойко перекапывали под грядки клумбу с флоксами, отбрасывая вынутые с корнями цветы на кучу кампоста. Алексей вилами носил с телеги навоз, подбрасывая им на лопаты.

- Ольга!- окликнула Маша,- Хватит тебе жиры отращивать. Бери грабли в сарае и ровняй. А то ишь, какая! Все работают, а она прохлаждается в гамаках.

- Она, Мам, думает, что морковка в холодильнике растет.- хихикнула, проходя мимо с лейкой к бассейну худенькая остроносая дочь Маши. Поравнявшись с Ольгой, она скользнув по ее лицу взглядом, острым, как бритва, и зачерпнув в лейку воды из бассейна, стала выбирать и бросать назад в бассейн из лейки бурые и красные листья. Ольга встала и ушла в дом.

У себя в комнате она села за стол и начала примерять листья и цветы на чистом листе картона. Во дворе грянула песня: Маша затянула, а остальные подхватили звонкое

"На горе колхоз, под горой совхоз-

Уговаривал колхозницу матрос..."

Ольга мылась в душе и вдруг почувствовала чей-то взгляд. Она обернулась. На пороге, улыбаясь, стоял Алексей.

- Давай, потру спинку.- предложил он.

- Закройте дверь.- Ольга быстро закрылась полотенцем.

Он прислонился к косяку, рассматрвая ее ноги.

- Чего ты орешь,- спокойно сказал он.- Я не глухой.

- Маша!- истерически крикнула Ольга.

Он закрыл дверь и она хотела запереть ее на шпингалет. Шпингалета не было. В дверь постучали.

- Кто там?

- Я.- сказал голос Маши.- Звала меня?

Ольга, накинув халат, открыла дверь.

- Да.- сказала она.- Вот тут замок сломался. Можно будет вызвать слесаря?

- Зачем тебе слесарь, деньги что ли девать некуда?- сказала Маша, осмотрев дверь. При этом она повернулась к Ольге спиной и нагнулась. На пышных бедрах Маши треснула ткань юбочки от ольгиного матросского костюмчика. Маша пощупала косяк и разогнулась.- Скажи Лешке, он сделает.

Ольга пошла к себе в комнату. Проверила замок. Замок работал. Она легла на постель и закрылась с головой одеялом.

Ольга спала. В доме было тихо. Дверь щелкнула, открываясь, и Ольга рывком подняла голову. На пороге стоял Алексей в семейных трусах с цветочками. Он прикрыл за собой дверь и быстро, на цыпочках прошел к ее кровати. Горел торшер.

- Уходите, вон отсюда!- шопотом сказала Ольга.

- Тихо, тихо. Я же тебя не трогаю.

Алексей сел в ногах.

- Чего вам здесь нужно? Как вы вошли? Я закрывала дверь.

- От меня замков нету.- ухмыльнулся Алексей.

- Уйдите, я вас очень прошу!- Ольга отодвинулась. Алексей придвинулся, отбросил плюшевого зайца, и положил руку поверх одеяла, нащупывая ее ноги. Ольга поджала ноги.

- Уберите руки. Я буду кричать.

- Не советую.

- Послушайте, уберите руки и выйдите отсюда.

Алесей придвинулся еще ближе.

- Слушай,- сказал он,- Ну, что ты буксуешь? Ты же баба- первый сорт! Я, когда тебя вижу, у меня кровь закипает. Ты ж одна. Мы не скажем никому, слышь, Олька!

Он рывком сорвал с нее одеяло и навалился, зажимая ей рукой рот. Другой рукой он рванул вверх подол ее модной сорочки. Треснула рвущаяся ткань. Ольга рванулась, но он только сильнее сжал ее.

- Тихо, тихо...- горячо зашептал он, проворно расстегивая ворот ее сорочки и запуская под ткань руку.- Что ты трепыхаешься, как карась на сковородке...- он больно сжал ее грудь. Ольга судорожно забилась.- Будешь дергаться, я тебе рот разорву.- сказал он вдруг громко и той рукой, которой зажимал до того рот Ольги, раскрыв ладонь, коротко и сильно ударил ее сверху вниз по лицу.

Ольга затихла.

Алексей пыхтел, наваливаясь на нее. Рука Ольги скользнула под подушку и почти сразу грохнул выстрел. Алексей, как ошпаренный, скатился на пол и на четвереньках побежал к двери. Ольга держала перед собой пистолет двумя руками и стреляла раз за разом, разнося в дребезги застекленные гербарии на стенах. Из носа у нее текла кровь.

Алексей добрался до двери и, распахнув ее, выскочил из комнаты. Выстрелы прекратились. Алексей скатился по темной лестнице и налетел на Машу в серой до пят ночной сорочке. Ворвался в ее комнату. Здесь он наткнулся на деда в кальсонах и шерстяных носках, протирающего глаза.

- Дед, давай ружье.

Дед шагнул к шкафу и вытащил ружье.

- Чего? Никольские нагрянули?- живо спросил дед, переламывая стволы и загоняя в ствол патроны, которые достал из кожанной сумки, висящей в шкафу.

- Дай сюда.- Алексей схватил ружье и потянул к себе.

Дед уперся.

- Не тронь, Лешка. Возьми топор.

Вбежала Маша.

- Господи!- закричала она.- Кто там полит наверху? Воры влезли?

- Это Олька!- заорал Алексей, выхватив наконец ружье у деда.- Сбрендила, совсем.

Он выскочил с ружьем в холл и поднялся бегом по лестнице. Здесь он прижался к стене у двери в комнату Ольги.

- Эй, ты, дурная! Бросай пушку и выходи сюда!- закричал он.

Его голос эхом прокатился под сводами зала. Наступила мертвая тишина, только часы громко тикали внизу. К Алексею присоединился дед с топором и тоже прижелся к стене по другую сторону от двери.

- Может, за участковым сходить?- спросила в пол-голоса снизу Маша. В руке ее откуда-то появился большой кухонный нож.

- Сами сладим.- хмуро сказал дед, пробуя пальцем острие топора.

- Олька!- заорал снова Алексей, придвигаясь к двери.- Я тебе последний раз говорю. Бросай пистолет и выходи. Считаю до трех. Раз. Два. Три.

Они с дедом разом распахнули дверь и ворвались в комнату. В комнате никого не было. На полу валялось битое стекло. Окно было распахнуто. Алексей бросился к окну.

- Уходит!- крикнул он.

Маша с ножом и дед с топором подбежали к нему.

Ольга бежала, хромая, через двор к гаражу.

- Вызовет лягавых... Всех перевяжут...- тихо сказал Алексей и облизал губы.

Он перекинул тело через подоконник, выбрался на карниз. Было высоко, он не решился прыгать и забрался обратно в комнату.

- Ну, чего застыли?! Вниз!- заорал он на Машу и Деда.

Ольга подьехала к воротам, выскочила из машины. Возилась с замком на воротах. Пальцы не слушались. Наконец замок щелкнул и открылся. Она оглянулась.

Алексей появился на крыльце дома. Следом выскочили Дед и Маша. Между ними и Ольгой была грядка с картошкой. Все трое побежали в обход грядки.

Ольга толкнула створки ворот, вскочила за руль кабриолета и машина рванулась вперед.

Алексей, припав на колено, прицелился и выстрелил. Лопнул протектор и кабриолет, вильнув в сторону, врезался в ствол сосны, расшей за воротами. Ольга выскочила из машины и бросилась бежать. Алексей гнался за ней, сильно отставая. За забором на лужайке паслись лошади. Он вскочил на лошадь.

Ольга бежала по тропинке. За ней, быстро нагоняя ее скакал Алексей. Алексея обогнал, подскакивая на ухабах армейский грузовик ГАЗ-66, крытый брезентом. Через задний борт ему махали солдаты:

- Мужик, давай!- кричали они.- Крепись, мужик!

Грузовик поравнялся с Ольгой и сбавил скорость. Ей протянули несколько рук. Ольга на ходу поймала эти руки и они легко втянули ее через задний борт под брезентный фургон. Ольга упала на пол. Справа и слева сидели на лавочках веселые молодые солдаты. Двое раздвинулись, освобождая ей место. Ольга поднялась с полу и села на скамейку между солдатами. Она увидела убегающую назад дорогу, по которой в облаке пыли, постепенно отставая, скакал с перекошеным от злости лицом Алексей:

- Салаги!- кричал он,- Стоять, падлы! Она ненормальная! Она вас перекусает! Суки, сопляки, сто-оойте!!.

Веселый солдат-водитель высунулся из кабины и отдавал ему честь. Алексей закашлялся от пыли и остановил лошадь. Повернул на ней и медленно затрусил обратно, махнув рукой.

Машину сильно тряхнуло и Ольга чуть не упала с лавки. Сидящий рядом с ней высокий солдат в очках галантно поддержал ее за локоть.

- Спасибо...- пробормотала Ольга.

- Чего, с мужем поцапались?- участливо спросил солдат в очках.

- Он не муж мне...- сказала Ольга.- Мой муж погиб.

- На войне погиб?- хихикнули в глубине кузова.

- Нет. Он погиб в мирное время. На работе.

- Дела-а...- протянул какой-то солдатик и засмеялся.

- А ты что, правда чокнутая?- спросил другой солдат.

- Нет.- тихо сказала Ольга.

Солдаты засмеялись. Лица у солдат были веселые и дружелюбные.

- Поехали с нами, малышка. Мы тебя в обиду не дадим!- сказал кто-то.

- Давай, поехали!- сказали другие голоса.

Солдат в очках серьезно сказал:

- Как мы ее через КПП протащим?

- Да вон, фуфайкой накроем,- сказал другой солдат.

- Пока учения, можно спрятать ее на складе ГСМ.

- А может, отпустим?- спросил худенький солдат с интеллегентным лицом, сидевший рядом с Ольгой.

- А кто ее держит?- удивился солдат в очках.- Она же сама хочет. Да, детка? Ну-ка, подвинься...- он отпихнул худенького и сел рядом с Ольгой, обнимая ее за плечо.- Как тебя зовут?

- Ольга.

- Хочешь к нам в гости?

- Я не знаю. Я очень устала.

- Конечно, тебе надо отдохнуть.- рассудительно сказал солдат в очках.- Мы тебе все оборудуем. Будешь жить, как принцесса. Ну, решай. К нам или домой?

Он ласково гладил ее по голове и смотрел в глаза.

- Мне нельзя домой.- тихо сказала Ольга.

- Ну и молодец.- солдат в очках полез между товарищами, переступая через лавки к узкому окошку в кабину.

- Мирад,- позвал он водителя.

- Чего?

- Давай прямо на склад.

Солдат в очках шел впереди Ольги, петляя между ящиками и стелажами. На стелажах лежало солдатское обмундирование, автозапчасти и строительный инвентарь. Стояли бочки с краской. Солдат нырнул в узкий проход между бочками и открыл незаметную дверцу.

- Заходи.

Здесь была маленькая комнатка с кушеткой и столом. Над столом было квадратное окошко с мутным стеклом. Сквозь стекло был виден платц, на котором шло построение.

Солдат быстро и аккуратно завесил окно шторкой.

- Штору снимать нельзя.- сказал он строго.- Садись.

Ольга села на край кушетки. Солдат достал из тумбочки консервы с колбасой и сгущенкой, быстро открыл ножом банки.

- Давай. Ешь.

Он протянул Ольге вилку и хлеб. Она стала жадно есть, с благодарностью глядя на него.

Он сел на тумбочку и достал сигареты.

- Куришь?

- Нет. Спасибо.

- Меня зовут Женя.

- Очень приятно.

Он закурил, снял очки и стал протирать их платком, глядя на нее сквозь прищуриные от близорукости веки.

- А почему вы не идете маршировать?- спросила Ольга, приподнимая штору и глядя, как за окном солдаты отрабатывают строевой шаг на плацу под звучные команды сержанта.- Вы дежурный?

- Вроде того.- сказал солдат, снова одевая очки.-Хочешь выпить?

Ольга пожала плечами.

- Не знаю. А что у вас?

- А что ты пьешь?

- Ну... Я больше люблю вино.

- Есть портвейн.

- Он вкусный?

- Нормальный.- Женя достал спрятанную за тумбочкой бутылку и налил в железную кружку до половины.

Ольга попробовала.

- Не очень-то вкусно.- сказала она.- А вы?

Женя плеснул во вторую кружку.

- За что мы выпьем?- спросила Ольга.

- А ты за что хочешь?

Ольга задумалась.

- Со мной произошло столько ужасных, необратимых событий...- сказала она тихо.- Наверное, я пропавший человек... Мой муж умер... Я совсем одна. На всем свете. Мне даже нет за кого поднять тост.- она посмотрела на солдата беспомощными глазами.

Солдат слез с тумбочки и сел рядом с Ольгой, обнял ее за плечо.

- Пей без тоста.- сказал он.

Ольга быстро выпила портвейн.

- Заешь.- он положил ей на хлеб колбасный фарш из банки.

- Спасибо...- сказала Ольга.- Что со мной теперь будет?- спросила она.

- Все будет нормально.- уверенно сказал солдат, подливая вина в кружку.

- Очень крепкое вино...- сказала Ольга задумчиво.- Я такое не пробовала... Но от него тепло... Послушайте, я вам не мешаю?

- Нет.

- Наверное, у вас много дел. Если я мешаю, вы скажите и я уйду...

- Если будешь мешать, я скажу.

Ольга снова отпила из кружки.

- Я раньше тоже хотела стать солдатом...- сказала Ольга.- Только на настоящей войне. Ведь в армии есть женщины? Кто-то должен готовить вам обед, стирать одежду. Вот, если бы меня взяли в армию. Я была бы хорошим солдатом. Ведь я теперь одна, у меня нет никаких обязательств... А вы можете поговорить с вашим командиром? Может быть меня запишут к вам в отряд.

Женя погладил ее по голове и придвинулся ближе.

- Я буду маршировать с вами.- голос у Ольги стал более веселый.- Только я не хочу ни в кого стрелять. Но ведь сейчас нет войны. Значит и стрелять не надо... Слушайте, Женя... Я кажется слишком много выпила. У меня голова кружится. Можно, я прилягу не на долго?

- Давай.

Женя помог ей улечься на кушетку и положил под голову подушку.

- Вы не уйдете?- спросила Ольга.

- Нет.

- Вы хороший. А я правда не мешаю? Не отрываю вас от работы?

Женя снимал Ольге туфли.

- Тебе будет удобнее.- сказал он, чуть задыхаясь от волнения.

- Обо мне давно не заботились так...

Женя быстро и горячо стал целовать ее.

- Осторожно... У меня нос болит... Вы будете меня любить, Женя?

- Да...

Через некоторое время Женя вышел из коптерки в помещение склада. Здесь его дожидались шестеро солдат с возбужденными и веселыми лицами.

- Ну? Как она?- спросил солдат с восточным лицом.

Женя ухмыльнулся и показал большой палец.

- Тише...- сказал кто-то из солдат.- Лейтеха.

Все разошлись вдоль стелажей и сделали вид, что перекладывают мешки с цементом. В складское помещение заглянул усатый лейтенант, мутно огляделся и позвал в пространство:

- Хмырев здесь?

- Отсутствует, товарищ командир роты!- бойко отрапортовал веселый солдат с улыбающимся лицом.

Лейтенант исчез. Солдаты побросали мешки и сгрудились.

- Ну, кто второй?- спросил суровый худой кавказец.

- Давай, на пальцах кинем.- предложил веселый.

Они выкинули пальцы, пересчитались. Выпало веселому.

- Тебе везет, Воронин.

- Мне всегда везет.- усмехнулся веселый Воронин и быстро нырнул в коптерку. Остальные затаили дыхание. Через некоторое время послышалась возня, сдавленный крик, потом голос Ольги отчаяно стал звать:

- Женя! Женя!

Женя чертыхнулся и вошел в коптерку. Воронин сидел на кушетке без штанов и тер укушенную руку. Улыбаясь во весь рот он сказал:

- Кусается, киска.

Ольга забилась в угол кушетки, закрываясь пледом. Женя сел на тумбочку и сказал.

- Короче, так. Есть два варианта. Первый. Ты ведешь себя хорошо. Никто не знает, что ты в части. Мы тебя будем кормить. Портвейн в неограниченом количестве. Пресса. За это ты будешь нас любить. Теперь второй вариант. Ты начинаешь шуметь и об этом узнают по части. Ничего интересного не получится. Кормить тебя будут плохо. Портвейн накрывается. И ты начинаешь любить уже не нас семерых, а весь гарнизон и комендатуру в придачу. Расклад понятен?

- Отпустите меня...- взмолилась Ольга.

- Слушай,- примирительно сказал Женя, пересаживаясь с тумбочки на кушетку.- Тебе ведь все равно некуда идти. И потом, отсюда так просто не выберешься. Давно бы все разбежались. Патрули, КПП, запретзона. Мы ведь не коровник строим, сама понимаешь. Оставайся и сиди тихо.

- Мы хорошие ребята. Мы тебя в обиду не дадим.- сказал кавказец.- Если хочешь, я тебе шашлык сделаю. А Мирад плов сварит, ты, Мирад, сваришь плов?

- Саварю, конечно.- сказал Мирад.

- Эй, братва, если кто ее обидет, я с тем сам поговорю.- сказал Кавказец гордо.

- Ладно. Давай, Виктор. Вторая попытка.- сказал Женя.- Выходим, мужики.

Солдаты гурьбой покинули коптерку. Воронин остался. Щелкнул замок. Возле двери они сели на корточки и закурили, ожидая своей очереди.

Как все-таки она красива, когда сидит у окна коптерки, подперев голову рукой! На ней чистая солдатская рубашка большого размера. Волосы собраны в косичку и в них вплетен белый бантик. На столе перед ней банка сгущенки с алюминевой ложкой. Ложка отсвечивает золотом в лучах солнца, проникающего сюда сквозь мутное стекло.

Рядом с банкой сгущенки лежит открытая книжка. Ольга слушает музыку в наушниках плеера. Она сидит на кушетке подобрав под себя ноги в теплых вязаных носках и просторных джинсах. На коленях у нее незаконченый гербарий: листья и цветы для него разложены на тумбочке.

Ольга, осторожно приподняв зановеску, смотрит в окно. За окном идет построение.

Дверь тихонько открывается и заходят Мирад и Воронин. Воронин несет что-то матерчатое, свернутое в трубочку. Мирад закрывает дверь и садится на кушетку, а Воронин раскладывает перед Ольгой свой сверток: это ткань цвета хакки, ножницы и оранжевая лента сантиметра.

- Давай измеряться.- говорит Воронин.

Ольга послушно поднимает руки и Воронин обмеряет ее талию и бедра, для чего она становится на колени. Воронин записывает цыфры на ладони ручкой и начинает быстро и ловко раскраивать ткань.

- Витя.- просит Ольга.- А вы сможите сделать плиссе? Мне не идет прямой покрой юбки.

- Попробую.- говорит Воронин. Он орудует ножницами.

- В продуктовый склад завезли муку.- говорит ласково Мирад.- Я сегодня сделаю тебе манты. Ты любишь манты?

- Не знаю.- говорит Ольга.- Может быть и люблю. А это очень острое?

- Нет. Совсем немного острое.- говорит тихо Мирад, с любовью глядя на Ольгу.

- Это такие пельмени.- обьясняет Воронин, начиная собирать выкройку при помощи булавок, торчащих у него изо рта.

- Какие пельмени!- возмущается Мирад.- Это вообще не пельмени. Даже размер другой совсем.

- Ну, значит это очень большие пельмени.- говорит Воронин.

Мирад дает Ольге шоколадку. Она отламывает себе, Воронину и ему по ровну. Входит Женя.

- Привет.

- Здравствуй, Женя.- говорит приветливо Ольга.- У меня закончились кленовые листья. И нужно еще тростник.

- Поищем.- говорит Женя, протирая очки.- Парни. Есть разговор. Через пять минут собиремся в гараже.- Он вышел.

Все семеро собрались в гараже. Женя сидел на колесе от "Урала", остальные стояли перед ним полукругом.

- Короче говоря, кто-то настучал на нас. Сегодня ночью будет шмон по всей части. Ничего не поделаешь. Надо от нее избавляться.- говорил Женя, поплевывая на бетонный пол.

- Есть другой вариант.- сказал Мирад.- Пусть кто-то один линяет с части и берет ее с собой. Георгий, может быть ты? У твоего отца дом на море, найдешь для нее угол.

- Я не могу...- печально сказал кавказец.- У меня отец уважаемый человек. Как я расскажу ему?

- Женись. Сам говорил, что любишь Ольгу.- сказал Воронин.

- Ну да. Что за жена, с которой переспала вся казарма.

- Ничего. Стерпится- слюбится.- сказал весело Воронин.

- Вот ты и забирай ее.

- Я бы может и взял,- пожал плечами Воронин.- Но только мне до дембеля три месяца осталось. Рисковать не охота.

- А сам-то ты, Мирад?- спросил Женя.

Мирад покачал головой.

- Мы бедно живем. Ей такие условия не годятся.

Женя обвел взглядом остальных. Все качали головами. Щупный солдат с интеллегентным лицом сказал:

- Я готов.

- Нет, Инокентий. Тебе нельзя в самоход. Сам пропадешь и ее погубишь.- Женя похлопал щуплого солдата по плечу и остальные тоже похлопали.- Значит, так, пацаны. Надо до вечера вывезти ее за территорию части, пока не начался шухер. Мирад, когда рейс на полигон?

Мирад посмотрел на часы.

- Через полчаса.

- Отлично. Надо найти пустой снярядный ящик. Положим внутрь пару одеял, высверлим дырки для тока воздуха и все дела. Остается только потерять его по дороге. Айда на склад. И еще. Ей ничего не говорить. Просто переезжаем на новое место.

• Что умеешь делать ты?
• Я умею петь и плакать
• И выращивать цветы.

За стеклом кабины были ранние сумерки. Бормотало радио. Костя уверенно вел машину. Начался плавный поворот. На обочине показался темный предмет. Костя притормозил.

В нескольких метрах от дороги стоял длинный деревянный ящик. Костя обошел ящик по кругу. Потом открыл крышку. Отшатнулся. Заглянул снова в ящик.

- Уже можно выходить?- спросила Ольга.

Она лежал на боку, поджав под себя ноги.

- Что вы здесь делаете?- спросил Костя.

Ольга выбралась из ящика, сложила одеяло и опустила крышку ящика. Огляделась.

- Где я?- спросила она.

- Сорок девятый киллометр...- сказал Костя.

- А где ребята?

- Здесь никого нет.

- Нет. Наверное, они где-то здесь. Просто вы их спугнули и они спрятались. Женя! Мирад!!- позвала она.

Никто не отозвался.

- Давайте, я отвезу вас.- сказал Костя.

- Нет. Спасибо. Знаете, что, вы пожалуйста уезжайте. А то они вас боятся и не выходят.

Костя пожал плечами и вернулся в кабину КАМАЗа. Машина тронулась. Костя выехал на середину дороги и прибавил газу. По радио шли последние известия.

Темнело. Камаз стоял под разгрузкой: с кузова двое рабочих лениво сбрасывали длинные доски. Толстый бригадир расписался в путевке у Кости и махнул рабочим рукой. Те спрыгнули на штабеля досок и пошли прочь, закуривая. Костя вернулся в кабину.

- Пока, Петрович!- крикнул он с подножки.

- Бывай, Константин.- ответил бригадир и пошел за рабочими, перепрыгивая со штабеля на штабель.

Костя прибавил радио и завел двигатель. Включил фары.

По обеим сторонам дороги тянулись непроницаемые стены леса. В свете фар бежало на встречу дорожное полотно.

Начался поворот и на противоположной стороне дороги показался длинный ящих с неподвижно сидящей на нем фигурой Ольги, закутанной в одеяло. Костя остановил машину и посигналил. Она не обернулась, только еще плотнее укуталась в одеяло. Костя открыл дверцу и выскочил на дорогу:

- Эй, вам не надоело?

Он перешел дорогу и сел рядом с ней на ящик.

- Давайте, я вас подвезу.

- Мне не надо ехать.- сказала Ольга.

- Что случилось?

- Я потерялась.

- Что это на вас надето?

Ольга осмотрела свою одежду.

- Это солдатская одежда.- сказала она.

- Где вы живете?

- Это не имеет значения.

- Пойдем в машину,- мягко сказал Костя.- Вам же холодно. Вы заболеете.

- Ну и что же.

- Я хочу вам помочь.

- Зачем?

Костя на секунду задумался.

- Просто так.- сказал он.

- Это правда?

- Да.

- Хорошо.

Ольга повернулась и пошла к машине.

Машина вьехала на окраину города.

- Где вы живете?- спросил Костя.

Ольга дремала на пассажирском сидении. Она открыла глаза.

- Что?

- Где ваш дом?

- Нигде. У меня нет дома.

- Хорошо.

Костя решительно завернул в переулок. КАМАЗ катился между новостройками. Остановился во дворе огромного многоподьездного дома.

Костя заглушил мотор и стал собирать с торпеды сигареты, зажигалку и листки путевок.

- Выходите.- сказал он.

Ольга вышла из машины.

Костя соскочил на асфальт, запер кабину.

- Пошли.

Они зашли в подьезд и Костя вызвал лифт.

- Куда мы приехали?- спросила Ольга.

- Ко мне. Я здесь живу.

Лифт остановился. Костя открыл ключем дверь.

- Заходите.

Он зажег в прихожей свет. Запер дверь. Ольга стояла у стены, наблюдая, как он снимает куртку и ботинки. Потом он открыл дверь в комнату. Здесь стояла софа и стандартная стенка с телевизором и платяным шкафом.

- Душ в коридоре справа.- сказал Костя, быстро раскладывая софу и начиная стелить простыню.- Возьмите халат на вешалке.

Ольга пошла в ванную. Костя закончил стелить постель. Пошел на кухню. Поставил чайник. Достал из буфета печенье и чашки.

Вошла Ольга в мужском махровом халате.

- Садитесь пить чай.- сказал Костя, подвигая ей табуретку.

Ольга села за стол и взяла печенье.

Костя сел рядом. Они молча пили чай.

- Спасибо, что вы меня приютили.- сказала Ольга.

- Не за что.

- Если я начну вам мешать, скажите и я уйду.

Костя тихо и твердо сказал:

- Не начнете.

- Почему вы так уверены. Обязательно начну. Я даже не смогу быть вам служанкой. Я ничего не умею. От меня не будет пользы. Одни хлопоты.

- Вы всему научитесь.- убежденно сказал Костя.- Вы наелись?

- Да. Спасибо большое.

- Тогда идите и ложитесь спать. Я буду спать здесь. На матрасе. А завтра я куплю себе раскладушку.

Среди ночи Костя разбудил Ольгу. Он сидел на корточках рядом с софой и глаза его сияли. Увидев, что она проснулась, он твердо заявил:

- Я люблю тебя.

Ольга хлопнула два раза глазами и снова уснула. Костя мягко, но настойчиво разбудил ее вновь. Он сказал ей теперь:

- Выходи за меня замуж.

- Нет, я не хочу.

- Почему?

- Ну... Я не люблю вас. Я вас вообще не знаю. Даже, как вас зовут.

- Меня зовут Костя. Послушай, мы взрослые люди. Я знаю, что еще не заслужил твоей любви. Но я знаю еще и другое: мы любим людей не за то, что они делают для нас, а за то, что мы сами делаем для них. Чем больше ты будешь отдавать мне своего внимания и своей заботы и своего труда, тем сильнее ты будешь меня любить.

- Ну уж это врядли.- сказала Ольга.

- Тебе надо подумать.- сказал Костя.- Ты устала. Отдыхай.

И он ушел на кухню.

Ольга проснулась. Села на софе. Тикали часы. За окном был день.

- Ау!- сказала она.

Ей никто не ответил. Она встала, накинула халат, висевший на спинке стула и вышла в прихожую. На двери, прицепленная кнопкой, висела записка. Ольга подошла и прочитала:

"Это твой дом. Я на работе, буду вечером. Костя."

Ольга открыла дверь и выглянула на лестничную площадку. Противоположная дверь в это время открылась и выбежала большая собака. Ольга закрыла дверь. Пошла на кухню.

Здесь тоже была записка, прижатая к столу вазочкой с печеньем:

"Продукты в холодильнике. Костя."

Ольга поставила чайник на плиту и открыла холодильник. Достала батон колбасы и масло. Положила все это назад. Нашла яблоки и стала резать их ножем на тонкие ломтики.

Она пила чай, сидя перед телевизором. Ела бутерброд с колбасой. Зазвонил телефон.

- Ало.- сказала Ольга.

- Это я. Какой у тебя размер?- сказал голос Кости.

- Сорок шесть. Зачем это?

- Нужно. Я скоро буду.

В трубке послышались короткие гудки. Ольга положила трубку и стала перебирать стопку старых журналов, лежащих на телевизоре.

Раздался звонок. Ольга встала с софы, отложила журналы и пошла открывать дверь. За дверью стоял Костя с ворохом свертков и покетов.

- Здравствуй...- сказал он.- Как ты тут?..- он вывалил свертки на софу и пошел назал к двери.- Я сейчас, там еще осталось в машине...- дверь хлопнула.

Ольга осторожно развернула верхний сверток. Там были свитера. Она достала их- три одинаковых по форме свитера, только разного цвета. Ольга заглянула в другой сверток. Там было женское белье.

В третьем свертке лежало свернутое трубочкой пальто. Вошел Костя с двумя пакетами.

- Ну, вот, это пока все.

Он уселся на кресло и сказал:

- Ф-фу. Ненавижу магазины.

- Что это все?- удивленно спросила Ольга.

- Это тебе. У тебя ведь нечего носить.- сказал небрежно Костя.

- Что, я должна это носить?- с ужасом спросила Ольга, показывая на свитер.

- Тебе не нравится? Можно поменять.

Ольга стала раскрывать свертки и доставать все новые предметы одежды, сумочку, целый мешок лосьенов и кремов, какие-то заколки, расчески и наборы теней.

- О господи...- сказала она, распоковав последний сверток, в котором оказалась ночная рубашка с цветочками и домашние тапочки.

Сдвинув покупки в сторону, Ольга села на край софы и с отчаянием посмотрела на Костю.

- Прости.- сказал Костя,- Я забыл спросить вчера, как тебя зовут.

- Ольга.

- Оля, что, все это не годится?

Он был страшно расстроен.

- Зачем ты это сделал?- спросила Ольга мягко,- Ты наверное, потратил все свои деньги.

- Почти все...- сказал Костя.- Ну, ничего. Я сам виноват. Надо было взять тебя с собой. Прости меня.- Он встал с кресла, сгреб сколько смог покупок и пошел, роняя по пути мелкие предметы на лестницу. Ольга вышла следом. Он заталкивал вещи в мусоропровод.

- Не надо!- закричала Ольга.

Она подбежала и начала вынимать из ящика мусоропровода смятые покупки.

- Нет, это все дрянь.- говорил Костя отбирая у нее ночную рубашку и заталкивая обратно.- Ты никогда это не оденешь.

- Нет. Я это одену. Это мое.

На лестницу выглянула бабушка в очках.

- Костик, это ты? Вы чего шумите?

Ольга подхватила спасенные вещи и убежала в квартиру.

Костя пошел следом.

- Это кто ж такая?- спросила старушка.

- Это Оля.- ответил Костя.

- Какая симпатичная!- похвалила бабка.

Костя зашел в квартиру и застал Ольгу, которая меряла пальто.

Она стояла перед зеркалом.

- Ничего.- сказала она, повернувшись к Косте.- Его немного надо перешить и будет хорошо. Спасибо!- она подошла к Косте и поцеловала его в щеку.

- Ты согласна выйти за меня замуж?- спросил трогая щеку, Костя.

- Я попробую.- сказала Ольга.- Только давай, пока ты будешь спать на кухне.

За окном шел снег. Ольга стояла у окна и смотрела на улицу. В комнате у нее за спиной гомонили за столом гости. Костя сидел во главе стола и четко разливал водку в фужеры.

Товарищи Кости предавались воспоминаниям. Кто-то из самых старых друзей помнил еще эпизод, когда будучи еще босоногим мальчишкой, Костя нес с базара домой пуд соли в джутовом мешке, и соль разьела ему кожу плеча сквозь рубашку, и тогда он снял рубашку, чтобы было еще больнее, и боль прошла.

Костя сдержано и своевременно подливал в рюмки. Потом товарищи стали расходиться и остался только самый близкий и старый друг Антон Палыч, работавший где-то лифтером и увлекающийся философией и психологией.

Костя сидел за столом и сдержано мужественно улыбался, но уже ничего не соображал от обилия принятых внутрь напитков.

Антон Павлович- очень вежливый и милый всклокоченный блондин маленького роста- уложил Костю на софу и накрыл его пледом. Потом он уютно приготовил крепкий чай и они с Ольгой сели на кухне и стали разговаривать.

- Вы ближайший друг Кости.- сказала Ольга.- Я вам хочу сказать. Я боюсь, что я не смогу быть ему хорошей женой. Ему нужно, чтобы я научилась варить суп и подтягиваться на перекладине. Он хочет, чтобы мне было хорошо, потому что он считает, что мне не хорошо. И он думает, что мне будет хорошо, от того, от чего ему самому становится хорошо, а ему становится хорошо, когда он сварит хороший суп и подтянется тысячу-миллион раз на перекладине. А мне полохо, когда я варю суп и хочется от этого повеситься на перекладине.

- Конечно, вы не будите ему хорошей женой, потому что вы не жена, а украшение, а разве можно украшением заколачивать гвозди. Его подсознание хочет носить дорогое прекрасное украшение, а сознание взвешивает этот кусок золота и подбирает тот гвоздь, котороый можно забить предметом такого веса.- печально сказал Антон Палыч, закуривая папиросу.- Чем больше он будет любить вас, тем больше будет рости вес этого золота и тем большие гвозди он будет заколачивать вами. Этим он будет мучить вас и в конце концов погубит совсем. Так произойдет, если вы ему подчинитесь. Следовательно, вы не должны ему подчиняться, а наоборот, вы должны подчинить его. Научить его жить по другому. Вы должны полностью изменить его. Вы должны научить его носить украшения. Как бы это не было трудно. Так что выход есть. Но это выход для очень сильного духа. И очень большого терпения. Могу я у вас переночевать на вот этой раскладушке?

Ольга пожелала ему спокойной ночи и ушла спать. Антон Палыч стал раскладывать раскладушку. Вошел, держась очень прямо Костя и молча сел, почти точно попав на стул.

- Антон...- сказал он почти отчетливо выговаривая слова.- Как тебе она?

Антон Палыч лег на раскладушку.

- Ты что имеешь в виду?- спросил он.

- Ну... В целом.

- Она очень красивая и умная. Но она не приспособленна к жизни и выполнению обязанностей.- охотно заговорил Антон Палыч.- Она есть изящество.

- Да... Она очень нежная девушка... Ей многому надо научиться. Знаешь, она кто? Она- куколка. Чтобы ее укладывать спать в кроватку. Кормить с ложки. Шить ей трусики. Куколка моя...- Костина голова заболталась, но он собрал волю в кулак и голова встала прямо.

- Не-ет... Она не куколка. Она- бабочка! Летом она летает над цветами и пьет нектар. А наступит зима, и место ей в планшетке под стеклом. На подстилке из ваты. С острой шпилечкой в сердце.

- Куда ты клонишь?- с угрозой сказал Костя.- Ты что, сдурел?!

- Ну-ну. Ведь она теперь не одна. Есть ты. Ты же не отпустишь ее за окно под снег и вьюгу. А здесь у тебя тепло. Даже слишком. Глядишь- она и дотянет до будущей весны. Береги ее. Она слабенькая.

- Надо закаляться.

- Не надо. Она может простудиться. Или воробей какой-нибудь склюет. Не меряй по себе- она из другого теста.

- Ты хорошо разбираешься в людях, Антон. Ты знаешь людей...

- Нет. Их слишком много. И почти все разные. Мне, знаешь, иногда хочется все упростить. Хорошо бы, чтобы на земле больше не было бы вообще людей. Остались бы только коровы...

Ольга лежала в темной комнате на софе, прислушиваясь к доносившемуся из-за стены голосу Антона Павловича:

- ...да-да, именно коровы. Коровы трех сортов. Коровы первого сорта потребляли бы в пищу траву и производили простое молоко. Коровы второго сорта употребляли бы простое молоко и производили бы сгущеное. А коровы третьего сорта употребляли бы сгущеное молоко и сажали траву. Как тебе нравится такая конструкция?

- Я не понял. При чем тут коровы.- сказал голос Кости.

- Ну, что ты. Коровы прекрасны. У них туманные добрые глаза и пепельные челки......

Ольга теперь уже спала и ей снились пасущиеся на большом зеленом лугу большие неторопливые опрятные коровы трех сортов. Номер сорта был нарисован красной краской на боку каждой коровы. А на холме сидел Антон Павлович с усами и бородкой, в пенсне. Он был одет в красивый блестящий дорогой костюм и шляпу тирольского стрелка и играл на золотой свирели. Его умные голубые глаза ласково улыбались.

Ольга сидела на краю ванной. Из крана текла вода. Ольга играла пальцами со струей воды, бьющей из крана: она то пускала ее широким веером, заливая стены и халат, то застваляла ее бить тонкой острой струей и пениться на дне ванны. Потом она выключила воду и сидела неподвижно, слушая монотонный голос Кости за дверью:

- Оля. Открой. Давай, наконец поговорим серьезно. Ты отгородилась от всего мира. Жизнь проходит мимо и ты не хочешь этого замечать. Надо сделать над собой усилие. Если твое прошлое мешает тебе полноценно жить и работать, надо найти силы, выбросить его. Я ненавижу твое прошлое, твое окружение. Они сделали тебя никчемной потребительницей. Такая умная и красивая женщина! Елки-палки. Сколько полезного ты бы могла сделать...

Ольга вдруг обнаружила в щели между шкафчиком с купальными принадлежностями и стеной что-то темное, покрытое известкой.

Осторожно поддев этот предмет ручкой зубной щетки, она достала и положила на ладонь бабочку. Бабочка пяталась расправить дрожащие крылья, но все никак не могла проснуться. Ей крылья слиплись от пыли и известки.

Ольга осторожно подула на бабачку и та шевельнулась.

- Ты меня слышишь? Почему ты заперла дверь? Прекрати истерику! В кого ты превратилась по милости твоего бывшего мужа! В бессмысленное, жалкое существо...- сказал из-за двери голос Кости.

- Это правда.- негромко сказала Ольга.

Вдруг бабочка расправила крылья и взлетела к потолку. А Ольга вздрогнула всем телом, сжалась. Руки и ноги ее согнулись и сплелись и она медленно стала сползать с края ванной, вздрагивая и сжимаясь все больше. Вот колени ее коснулись кафеля и она, застонав, упала на бок, стукнувшись головой сначала о край ванны, а потом об кафель пола.

- Оля!- заорал Костя.- Что с тобой?!. Открой немедленно!!

Он навалился плечом и дверь распахнулась. Он бросился на колени перед скорчившимся на полу телом Ольги, и не заметил, как над головой скользнули быстрые яркие крылья, на секунду заслонив свет лампы.

Бабочка пролетела через прихожую в кухню и выпорхнула в открытую форточку.

Бабочка пролетела над окраиной города, петляя между однообразными блочными домами новостроек. Пересекла кольцевую автодорогу. Внизу она увидела ползущий по проселку мотороллер с фургоном, разукрашенный звездами и кометами.

Бабочка спустилась и некоторое время летела рядом с Колей. Потом села к нему на рукав.

- Привет.- сказал Коля.

- Привет,- сказала Бабочка.

Коля удивленно огляделся по сторонам и никого не увидев, продолжал свой путь. На поляне, покрытой молодой зеленой травой, он остановил мотороллер и, соскочив на землю, достал из фургона хлебный батон и колбасу. Открыл бутылку пива.

- А, ты еще здесь?- сказал он бабочке, улегшись на траве и отхлебнув пива.- Слушай, оставайся со мной. Будешь меня вдохновлять. Остаешься?

Бабочка вспорхнула с его руки и поднялась в небо.

- Ну, как хочешь.- Коля отхлебнул пива.- Пока!

- Пока!- ответила бабочка.

Коля снова удивленно оглянулся. Но никого не было. А бабочка уже растворилась в небе.

Теперь она прилетела назад в квартиру Кости, поглядеть, что там происходит. Здесь по комнате расхаживал Антон Палыч с дымящейся папиросой. Костя сидел в углу со страхом глядя на что-то, лежащее на софе, и с головой укрытое простыней.

- Вот так лежит и дрожит...- горько сказал он.- На вопросы не отвечает. Начинаешь ее трясти и она не сопротивляется, только отпустишь- снова натягивает простыню на голову. Антон, это пройдет само или лучше вызвать врача?

- Зачем?- спросил Антон.

- Пусть лечит. Пусть заберет, если надо в больницу.

Антон подошел к софе и осторожно подвинул простыню.

Глаза Ольги были закрыты. Веки нервно трепетали. Она медленно с трудом повернула лицо, прячась от света. Антон натянул простыню обратно на лицо.

- Конечно. Если ты хочешь, можно вызвать врача. Только я бы на твоем месте этого не делал.

- Как это так?

- А вот так. Они конечно заберут ее в стационар и будут колоть всем подряд, мучить. И что совершенно точно, они никогда ее тебе не отдадут. А так она останется с тобой. Ты сможешь ее видеть, сколько хочешь. Кормить ее с ложки. Разговаривать с ней. Правда, она не будет отвечать, и, вообще, врядли будет слышать тебя, но тебе это и не нужно. Естественно, ты должен смириться с тем, что она никогда не сможет чистить тебе ботинки и гладить рубашки. Но главное, она останется с тобой. В полной твоей собственности. Ты даже сможешь спать с ней.

- Ты думаешь, ей это не повредит?

- Ну, почему же? Тело осталось телом. Я думаю, это реально... Впрочем, если тебе надоест с ней возиться, можешь отдать ее мне.

- Ну, уж, нет. Пока есть хоть какая-то надежда на выздоравление, надо продолжать борьбу...

Бабочке надоело слушать разглагольствования Антона Палыча и костины категорические заявления, и она, вспорхнув с форточки, унеслась с порывом ветерка прочь.

Последним пунктом маршрута бабочки стал ее дом, в котором когда-то она жила с Дунканом.

Вначале, перелетев ограду, она уселась на высокой травинке.

Кусты под окном были вырублены и на месте их пробивались из хорошо удобренной навозом земли молодые сочные побеги картофеля. Картофель особенно хорошо взошел в том месте, где была раньше клумба- видимо земля здесь была жирная. Среди картофельных растков нелепо торчал одинокий кривой цветок флокса. В бассейне плавали дородные гуси.

Один крупный гусь увидел бабочку и в развалку направился к ней, широко раскрыв свой крепкий желтый клюв. Остальные гуси наперегонки устремились за ним.

Бабочка вспорхнула перед надвигающимся гусем и влетела в форточку.

В холе стоял обеденный стол. За ним сидела вся семья Маши- Алексей, дед, остроносенькая жена Алексея и двое белокурых ребятишек. Они завтракали.

- Как-то там наша хозяюшка...- сказала Маша в пространство, уписывая пышные, политые сметаной, пельмени.- Что-то давно ее не видно.

- Сплюнь три раза.- сказала ее дочь, намазывая маслом хлеб.- Нашла кого вспомнить.

- Да, нет.- сказал Алексей, проглотив залпом стопку самогона,- Все-таки, красивая была женщина.- Он хрустнул огурцом.

- Уж это точно...- глухо отозвался дед.- Бабенка была что надо.

- Почему это была,- с вызовом сказала Маша.- Может, она жива здорова. Может, она заявится со дня на день.

- Типун тебе на язык.- проворчала ее дочь.

- Бабочка! Бабочка!- закричали мальчики, вскакивая из-за стола и срывая с себя рубашки.

Они стали гоняться за бабочкой по всему залу, размахивая своими рубашками.

Бабочка испуганно металась, уворачиваясь от ударов. Дети, толкая друг друга устремились за ней по лестнице. Дверь в Ольгину комнату была приоткрыта. Бабочка влетела в щель и стала биться под потолком.

Дети ворвались в комнату. Они от азарта совсем потеряли контроль и молотили рубашками по стенам и потолку, загоняя ее в угол. Она метнулась к окну, но старший мальчик успел раньше- он был очень проворный- и успел захлопнуть форточку перед самым ее носом.

- Все! Сейчас поймаю. Тихо, отойди, не мешай.- сказал старший мальчик, соскакивая с подоконника и крадясь к присевшей на стену, обессилевшей бабочке. Он уже занес над ней скрученную жгутом рубашку и тут она из последних сил взмахнула крыльями и бросилась к гербарию, единственному гербарию, оставшемуся висеть на стене.

Она с размаху ударилась в стекло всем телом и пролетела внутрь, а там распласталась между засохшими листьями и цветами.

Как раз в эту минуту удар рубашки настиг ее, но он уже не мог повредить ей, так как ее закрывало теперь от всего внешнего мира толстое надежное стекло.,

КОНЕЦ

декабрь 1995 года. Москва, Капотня.

Высоцкий Аркадий

.